3. Красный холм в Чуровом крае
Регион Куликова поля разрезан Доном и Мечой на три больших сектора. Сектора исполосованы оврагами и речками, а между ними устроились холмы-возвышенности. Красный холм стоит на местном водоразделе к западу от Красивой Мечи, различается на местности, отчётливо выделяется на топографической карте между устьем и селом Верхнее Брусланово \4/. Фактически, это не холм, а высота в форме причудливой лепёшки размером 6х5 км и с отметкой 204,6. На вершине берут исток несколько оврагов. Одна из балок – ныне пересохшая речка Бруслановка, начинается в селе, отрезает Красный холм с севера от другого и впадает в Мечу. Крупные балки, пролегающие с западной и с юго-западной сторон, отделяют холм от возвышенности, уходящей на запад в сторону Красного. Рельеф затруднял манёвры противников, исключал стремительный удар на лагерь. Была возможность для выпаса лошадей и водопоя, а Бруслановский лес служил источником топлива. На просторном Красном холме, ограждённом со всех сторон природными рвами, царь Мамай устроил пункт сбора своих сторонников – учебно-тренировочный центр.
Начало 4-го раздела смотрите в 1-й главе «Перед Полем Куликовым» на данном портале http://62info.ru/history/node/15469

Вид на Красный холм с юго-востока
Удрики – фасад Красного холма
Необычный вид холма заметили и отметили в глубокой древности. Его куполообразная красота смотрится во всём величии с высокого берега Дона от посёлка Сахзавода \41/. Очаровательные ландшафты раскинулись за Доном и Мечой от Рождества до Троекурова, и хорошо наблюдаются с автодороги Тёплое – Сахзавод, с юго-восточного направления. Сама дорога, будто стрела, указывает на Никитскую церковь села Тютчева \42/, как бы подчёркивая симметрию купола.
Прибрежную зону холма, его «фасад», протяжённостью до трёхсот метров, обращённый к востоку, в окрестных селениях называют Удриками. На крутом и высоком берегу, нависающим над Красивой Мечой, имеется отличная наблюдательная площадка. По моему мнению, название происходит от древнего слова «вуд» – дерево, и в таком разе должны бы быть Вудрики – место, покрытое Бруслановским лесом. Вудрики легко трансформировать в Удрики. Версия несколько мудрёная. Есть и полегче.

Удрики от Волотовой Могилы до Красного Буерака
Удрики начинаются от Красного Буерака и заканчиваются у Тютчевского оврага, впадающего в Мечу на месте разрушенного Тютчевского моста \5/. Бурный водный поток каждую весну перекатывается через каменные глыбы в Тютчевском овраге и громко гудит в сторону Скуратово, а Красный Буерак ему подпевает. Поэтому на моей родной улице этот ревущий берег называют Гудриками.
Исторический перекрёсток
Булгарские летописи рассказывают: свои войска темник Мамай привёл из Джалды (Крыма), из северных областей Причерноморья и Приазовья, с Кавказа, из некоторых других мест. Привёл в лагерь, который до битвы располагался возле аула Кызыл (село Красное), близь которого находились развалины старинной крепости Хэлэк. Село Красное расположено в 18-ти километрах от устья Мечи. Это ближайший населённый пункт древности, который служил дополнительным ориентиром. Договор «Хэлэк джэртык» (запретная или гибельная черта), утвердивший татаро-монгольское иго на Руси, хан Батый диктовал русским князьям на развалинах крепости Хэлэк (179).
Ещё встречается Хэлэк кыры, в переводе с татарского – Гибельное поле. Сразу же возникает вопрос: кто погибал на этом поле? Речь идёт о событиях до прихода на Верхнее Подонье татар: крепость уже разрушена, поле уже Гибельное. Известно, на этих землях в начале второго тысячелетия укрепились половцы. Здесь, на левом берегу Дона, стояли их крепости Чешуев (Задонск), Галич (Донское), Сугров (?), которые брали русские князья Владимир Мономах в 1111 году и его сын Ярополк в 1116-м (180). Потом в 1160-м сын Андрея Боголюбского – Изяслав, нанёс половцам сокрушительное поражение у Ржавца под Задонском и вынудил покинуть эти земли. Половцы пополнили состав многонациональной Золотой Орды, ассимилировались и полностью в ней растворились. К нашествию хана Батыя в 1237-м, половецкие города лежали в руинах на этом Гибельном поле. Слава Батыя привела Мамая именно в эти заветные места, в точку происхождения древнейших языческих мифов.
Рассказ в «Никоновской летописи» о походе и громкой победе князя Изяслава: «...в поле за Дон далече, и соступишася на бой, и бысть брань велиа и сечя зла, и начаша одолевати Русстии князи...» (181) – будто бы повесть о подвигах Дмитрия Ивановича. «Сказание», в свою очередь, похоже на «Повесть о полку Игореве». Был такой древнерусский шаблон или стиль написания.
В рассматриваемой зоне манёвров, более ранние следы оставили сарматы. Исследованы их городища Большое и Малое около селений Перехваль и Селище, на правом берегу Дона, а ещё одно – в районе села Слободка, на левом берегу Мечи.

Место Красного холма в древности было стратегически выгодное – рядом с сетью водно-сухопутных дорог, пересекавших броды на Дону и Мече, которые перекрещивались в двух точках: у старой сарматской крепости возле современной Слободки и рядом с аулом Кызыл \2/. Столповая дорога проходила по правому берегу Дона через Красный холм, на нём раздваивалась с Турмышской, а у его подножия пролегал Донской водный путь. Указать точку загадочной крепости Хэлэк в наше время невозможно. В любом случае искать её надо недалеко от Дона и Красного холма, в ключевых точках древних дорог.

У Мамая имелись две пушки, первые пушки, которые появились на русской территории, но в битве они не участвовали. Их захватили русские дружинники в лагере, и вместе с пушкарём Асом увезли в Москву (182). Шёл 1380 год.
Русская летопись «Задонщина» вторит булгарским. Сравните современную редакцию и древнюю:
«У Дона стоят татары поганые, Мамай-царь у реки Мечи, между Чуровым и Михайловым хотят реку перейти и с жизнью своей расстаться нам во славу» (См. прим. 6).
«К славному граду Москве (183) съехалися вси князи русские, а ркучи таково слово: «У Дону стоят татаровя поганые, и Момай царь на реки на Мечи, межу Чюровым и Михайловым, брести хотят, а передати живот свой нашей славе».

Красный холм на современной карте
Стоять одновременно «у Дона» и «у реки Мечи», можно только в устье Красивой Мечи. И обязательно за Мечой – потому что «хотят реку перейти» – значит абсолютно точно – на Красном холме, как и утверждают булгарские летописи. Чуров и Михайлов – это габариты 30-ти километровой территории на правом берегу, с Красным холмом на южной точке. Эти объекты в других местах быть не могут!
Под Михайловым подразумевается Михайловский шлях, который пролегал через брод на Красивой Мече в современной деревне Большой Верх, а потом в сторону древнего города Михайлова. У татар прямо сказано: на верхнем броде располагался отряд Сабана Кашани. Выше некуда чисто географически, потому что Меча делает угол около слияния с речкой Птанью, приходя из дальних мест с запада.

Вид на Красный холм и Красивую Мечу с Косогора
У всех бродов на берегах Мечи исследованы археологические объекты, получившие условное название «Древняя Русь». Один из них найден у деревни Красивая Меча, напротив Красного Буерака в летописном Чурове, ещё раз упомянутом в притче о Фоме Кацибее. Накануне битвы Фома сидел в дозоре «на реке на Чурове» и смотрел вещие сны (См. прим. 8). Фразу в наше время следует понимать: на реке в Чурове, и всё будет логично. Для убедительности, вспомните аналогичное: на Украине – в Украине. Самая удобная позиция, для наблюдения за лагерем Мамая, находилась на высокой точке Косогора у Тютчевского леса \26/. Сюда приходила Столповая дорога от нижней Непрядвы. Сохранилось предание: накануне битвы князь Дмитрий ездил на рекогносцировку местности и наблюдал огни в татарском лагере за рекой.
Чуров край
Уникальный языческий комплекс – летописный Чуров, расположен в километре от устья Красивой Мечи. В его состав входил половецкий курган Волотова Могила, с каменными бабами на вершине, и Красный Буерак, населённый нерукотворными статуями славянских богов \5/. Чтобы расшифровать этот «Чуров», и исправить ещё одну историческую ошибку, надо было в нём родиться.

Световид из Красного Буерака
Чур происходит из древних мифов славян, как божество, хранитель традиций предков, а в практическом применении – межевой знак на полях, каменный болван, столп, памятник, скульптура. Истуканов, хранителей покоя вождя Кунама, вытесали и поставили на курган половцы. Изваяния прочих людей и животных сотворила природа и отпечатала на валунах-песчаниках. Болванами-скульптурами уставлена вся зона междуречья, прилегающая к трассам древних дорог. Камни-следовики приехали в Подонье на леднике, но Чур-Михайлов появился совсем не случайно: на входе в мистический Чуров край.
Река Большой Кочур, в настоящее время исхудавшая до речки Кочуровки, впадает в Дон севернее нового Данкова и, отделяя Болвановский край от Рясного поля, путает историков корнем «чур». Ко-чур – место или речка около мистического Чурова края. Не так ли?
В моём родном Чуровом крае живут каменные прообразы сказок и былин \12/. Скачет Конёк-Горбунок, перед отцом Горыней плачет раненый Змей-Горыныч, катится румяный Колобок, грустит Золотая Баба – Макошь, парит сияющая Жар-Птица, прячется Царевна-Лягушка, лежит голова великана-Световида, влюбляются Велес и Лунница, сочатся источники Живой и Мёртвой воды, обильные плоды дарует Полная Чаша (См. прим. 37). У Михайловской дороги, в Долине камней на Сухом Семеньке приютились два Льва, Пантера, Жаба, Медведь и другие звери (184).
Древняя Русь здесь жила с третьего века (185). От этих скульптур-болванов или чурбанов место носило название «Чуров». Здесь с глубокой древности существуют два языческих капища, населённые нерукотворными каменными персонажами. Язычники такие места называли «красными», поэтому и весь холм – Красный, и сама Меча – тоже Красная-Красивая. Термин родился от Световида – от огромной статуи, сложенной из песчаника красного цвета. Мùча, с ударением на первом слоге, с языка коми-кыв переводится просто – красивая, поэтому река дважды красивая – красавица!
В Лебедяни – в Чуровом крае, родился писатель Тихон Чурилин. Жили и другие Чуриловы, надо полагать, потомки Чурилы Пенковича, среди которых хранитель преданий периода Куликовской битвы и знаток Михайловской дороги – Чурилов Василий Николаевич (1948 – 2022). Самые знаменитые разбойники древности Тяпка, Кудеяр, Кунам, Тарас и Анна промышляли в Чуровом крае и породили массу легенд [13].
Возьму смелость заявить: через Чуров край Илья Муромец ездил в стольный град Киев. Его спутники, под впечатлением от страшного Световидова облика, сложили байку о битве богатыря с Соловьём-разбойником. Что тут поделаешь? Илья Муромец не оставил автограф, и сертификатов соответствия не оказалось. Тема язычества нынче немодная, а учёных болванов – историков, реальные скульптуры не привлекают.
Тютчево и Тютчев на Красном холме
Можно ли вычислить, где стоял шатёр Мамая? Чапаев учил нас и демонстрировал диспозицию на чугунке с картошкой: командир должен быть на высоком холме. Мамай тоже «академий не кончал», и руководил войсками «в мировом масштабе», используя логику. Можно утверждать, шатёр стоял в верхней точке Красного холма немного выше церкви села Тютчева: отсюда можно наблюдать за войском и любоваться живописной панорамой окрестностей \42/.

Фрагмент карты Тамбовской губернии 1790 года

Фрагмент карты Тамбовской губернии 1848 года
На картах прошлых веков обширная поляна показана между двумя межами \9 и 27/. Одна из них вела и ведёт от Красного Буерака до Верхнего Брусланова. Каменный Конь играл на ней роль межевого столба – чурбана или Чура, а у татар назывался Каменным Львом. В настоящее время по второй меже идёт полевая дорога, продолжающая черту Дона, священного у древних славян. В древности она вела от столицы Бруслановского стана к устью Мечи и, если бы не река, бесконечно продолжалась на юго-восток по существующей дороге водораздела Дон – Павелка, через село Тёплое. Храм села Тютчева поставили на пересечении дороги с осевой линией Дона. Никитский храм служил хорошим ориентиром стругам, скользящим по извилистому Дону, и путникам этой большой дороги. Бруслановский лес, произраставший между священными символическими межами, сгорел в языческом костре, пылавшем над Удриками в течение многих столетий. В результате образовалась поляна № 42, показанная на карте 1790 года \9/. Осколки от ритуальных сосудов разбросаны по лугу, а зола от кострища «ещё не остыла» – убедитесь сами. Во всех смыслах, все сухопутные, водные и религиозно-философские дороги здесь ведут к языческому храму и к христианскому. Они стоят на соседних дорогах, метрах в девятистах друг от друга.
В настоящее время на Красном холме вдоль старых дорог и по межам растут лесозащитные полосы, посаженные в 70-е годы 20 века, которые частично закрыли обзор, но сохранили старые ориентиры от запахивания \26/.

Село Тютчево над Красивой Мечой на Красном холме
Село Тютчево расположилось на береговой части Красного холма в самом устье Красивой Мечи. В писцовых книгах Елецкого уезда от 1627 года оно значится, как «село Никитское (Большая Иншакова) на берегу реки Мечи под Романцовым лесом» (186) в составе Бруслановского стана. Никитское – оно по престолу церкви, в честь небесного покровителя русского войска \42/. По местному преданию, воевода Никита погиб в этой точке во время атаки на лагерь Мамая.
История происхождения современного названия села забыта, но гипотезу на этот счёт выдвинуть можно. Посольство к Мамаю направляли по настоянию православного духовенства. Пробовали откупиться. Миссия хорошо описана в летописях, а они утверждают: русские князья использовали последнюю возможность избежать войны, которая ведёт к ещё большим потерям. С этой целью, ещё до выступления войск из Москвы в Коломну, отправили посла с большими дарами:
«Князь же великий Дмитрий Иванович послал к нечестивому царю Мамаю избранного юношу своего, по имени Захарий Тютчев, испытанного по уму и нраву, дав ему много злата и двух переводчиков, знающих татарский язык» (187).
Где происходила встреча, не сказано. Возможно, Тютчев встретился с Мамаем на Красном холме. На первый взгляд, миссия потерпела провал, но, если ситуацию проанализировать, результат будет другим.
В тот оперативный момент продвижение Мамая в сторону Москвы вызвало большую тревогу на Руси. Мамай переместился на Красный холм и ступил на русскую землю:
«И через несколько дней перешёл он великую реку Волгу со своими силами и другие многие орды к великому воинству своему присоединил. И дошёл до устья Воронежа и распустил всю силу свою» (188).
Русские князья противостояли Мамаю всё это десятилетие. Повод для карательного похода появился после разгрома мурзы Бегича в Вожской битве. Кроме того, произошла череда вооружённых стычек, имевших переменный успех, включая поражение на реке Пьяне. Очевидно, князья хотели узнать о его намерениях. Захарий Тютчев получил убедительные заверения: Мамай не собирается идти на Москву. Он ждал Ягайло и Олега, после соединения с которыми, собирался в Сарай-Берке, для захвата власти – об этом прямо сказано во всех летописях. Не имело смысла скрывать очевидные замыслы, было выгодно успокоить князей, которые собирали войско. В подтверждение своих планов, Мамай не принял дары и подобру отпустил посла. Миссия отмечена в русской истории не случайно – она была вполне успешной и логичной, а вся информация подтвердилась упорным стоянием царя за Мечой. Смею предположить, что в названии села этот эпизод истории нашёл отражение с подачи патриотов Пальчиковых.
Несколько забегая вперёд, добавлю в аргументацию расположения лагеря Мамая ключевую цитату из «Летописной повести»:
«И гнали их до Мечи до реки, и там бесчисленное множество бегущих побили. Князья же гнали полки садомлян, избивая, до стана их, и захватили большое богатство, и всё имущество их, и все стада содомские» (189).
Понятно чётко: обоз «садомлян» мог быть только за Мечой. Сначала громили на Мече, а потом брали обоз, а не наоборот – сначала брали и делили трофеи, а потом – добивали. Эту фразу некорректно трактовать, что их гнали «до стана», который по официальной версии назначен на ложном Красном холме возле верхней Непрядвы. Потом, значит, топили в Мече? Или совсем, нигде и никак не топили? Ничего не вяжется с верхней Непрядвой!
Историки игнорируют сведения из булгарских и русских летописей, в которых место, название и роль Красного холма отмечены с абсолютной точностью. «Красное» название холма встречается только в Ростовской летописи, которую наука не признаёт. Подскажите: откуда апологеты нечаевского поля взяли этот топоним, какие документальные указания имеются на его счёт, в чём его языческая «красная» суть? Замечу: от нечаевского Красного холма до официального поля битвы километров восемь, а на таком расстоянии руководить сражением невозможно. По факту там нет никакого холма. Памятник стоит на ровном месте. Ответа нет, есть масса уловок. Все кивают на общепринятую устоявшуюся версию Степана Нечаева, которая перешла в категорию веры, не требующую доказательств.

Битва проходила в один день – это неоспоримая истина! В туманное утро 8 сентября 1380 года темник перешёл Красивую Мечу и атаковал русские позиции у нижней Непрядвы, а после разгрома на Куликовом Поле прибежал в свой лагерь, где оставался обоз. «И покрыли полки поле вёрст на десять» (190). От самого дальнего брода Мечи до устья нижней Непрядвы-Перехвалки около двадцати километров, а до поля битвы не больше шестнадцати – в самый раз!

4. Кузьмина Гать
Топонимы, указанные в Ростовской летописи, апологеты тульской версии пытались положить на реальную местность, и первые результаты отразили на карте Епифанского уезда 1780 года \39/. Однако пункты, отдалённые от верхней Непрядвы: Гусин брод, Березуй, Кузьмина Гать – в карту не попали и остались в подвешенном состоянии.
В 19 веке, на волне официального назначения Куликова поля в Тульскую губернию, место Кузьминой Гати показалось очевидным. С подачи протоиерея Стефана Березнеговского, обыкновенную гать на Красивой Мече у села Кузьминки Лебедянского уезда признали летописной Кузьминой Гатью и утвердили голосованием экспертов Тамбовской учёной архивной комиссии (ТУАК). Эта безымянная мелководная гать послужила одной из десяти переправ Мамая через Мечу ранним утром 8 сентября, но нет ни одного исторического документа, в котором именно она привязана к событиям Куликовской битвы, как ключевой пункт, повлиявший на её итог.
Гать у села Кузьминки на Красивой Мече
К верхней Непрядве Кузьмина Гать-на-Мече нисколько не вяжется. Не только ситуация, сюда не сходятся, ни расстояния, ни хронометраж. Авторы идеи не отрицали, что перед битвой Мамай стоял за Мечой напротив Кузьминок не менее трёх недель. И тут же городили несуразицу, что он пришёл в район именно этих Кузьминок за три дня до битвы. Современные апологеты слегка опомнились и стали утверждать, что все летописи недостоверные, переделанные, что верить надо только кристально правильным вымыслам нечаевцев. К началу 21 века поняли, что Красивая Меча находится слишком далеко от верхней Непрядвы, поэтому её роль в Куликовской битве стали замалчивать. Разумеется, им совсем не подходила тамбовская гать, от которой до нечаевского поля набегало до 250 км.
Что и как происходило в этом пункте на Красивой Мече? Где находится историческая Кузьмина Гать? Давайте разберёмся, и начнём с главного.
Вот она, настоящая и единственная на Руси Кузьмина Гать \95/, показанная в документах о сторожевой службе 1577 года:
«4-я сторожа вверх речки Липовицы под большим Рогом ниже Дубровы, а сторожем на ней стояти из Рязского да из Шатцкого шти человеком из города по три человека, а переезжати им на низ по Липовице до Цны ниже Кузьминской гати против поля Нытярангуши переезду вёрст с пятнадцать, а на другую сторону переезжати вверх по Липовице до дву лесов переезду вёрст с дватцать» (191).
И ещё, от 1623 года:
«6-я сторожа Липовецкая, от Рязского 5-й день. А на ней стоят съезжие сторожи из Рязского и из Шацкова по 3 человека; а проезжать на Татарские сакмы с той сторожи направо вверх по Липовице и Польной вёрст с 30; а налево проезду к Кузьминой гати вёрст с 15-ть» (192).
Как только колонизация Дикого поля достигла этих мест, появилась 4-я сторожа, которую через 56 лет переделали в 6-ю. Обратите внимание! Стратегическая дорога «север-юг» здесь названа Татарской сакмой. В разные времена её называли Ордобазарной дорогой или Астраханским трактом. Ногайская дорога, в направлении на северо-запад, перекрещивалась с ней у Кузьминой Гати и ниже Торбеева брода уходила к лебедянскому Гусину броду, перед которым ветвилась. Её правая ветка пролегала по Рясному полю к Ногайскому броду выше нового Данкова. У исторической гати в наше время расположено селение Кузьмино Гать. Ищите его на речке Цне южнее Тамбова, а подробности смотрите в главе «Ногайская дорога».
Именно, про эту гать говорится в «Сказании»:
«Уже царь на Кузьмине гати стоит, но не спешит, поджидает Ольгерда Литовского и Олега Рязанского, а о твоих же сборах царь не ведает и встречи с тобою не ожидает, по письмам от Олега, и через три дня должен быть на Дону» (193).

Напомню. Согласно булгарским летописям, на этой Татарской сакме в поле Нытярангуши за Кузьминой Гатью пасло коней 14-тысячное мамаевское войско, под командованием Багуна \95/. Багун служил индикатором планов Мамая. За ним разведка следила особенно пристально. Отсюда постоянно шли донесения. Князь Дмитрий повернул армию от Лопасни на эту сакму совсем не случайно. Он перешёл на взвешенную позицию, с которой можно было действовать против любой из двух группировок Мамая, по конкретным сложившимся обстоятельствам. Мудро!
В списке поселений Бруслановского стана Елецкого уезда от 1627 года на берегу Красивой Мечи значится починок «Шеталов (Кузьмино) на Птаньском отвершке за рекою Мечёю под Романцовским лесом» (194). Несомненно, починок Шеталов древнее села Кузьминки – всё начинается с починка. Каменная церковь в Кузьминках появилась в 1822 году, была построена на средства помещицы П.П. Кошелевой и имела три престола: главный – Знамения Пресвятой Богородицы и придельные – Ильи пророка и Николая чудотворца. Её посвящение Богородице – отзвук разгрома Мамая на этих берегах. Напомню, письмо в Тулу Степан Нечаев сочинил в 1820 году, а Кузьмину Гать в эти места начали клеить ещё до этого. Увы, версия оказалась несостоятельной, село покинули жители, а храм великолепной архитектуры заброшен и перешёл в стадию разрушения.
Ковыль в Кузьминках
Рельеф в данном месте неудобный, неподходящий для переправы огромной армии, из-за крутого и очень высокого левого берега Красивой Мечи. Очевидно, тамбовские эксперты эти места не посещали. Да и что там было смотреть? На этом броде в 19-20 веках стояла плотина мельницы. Во второй половине 20 века заброшенную плотину смыла река, и стала видна гать – участок дна в устье балки Лагута, природный каменный, на всю ширину реки, относительно гладкий, протяжённостью метров до двадцати \43/. В древности реку переезжали по этому ровному каменному настилу. Потом по крутым склонам балки по узкой тропе поднимались на высокий левый берег Мечи. В наше время через гать никто не ездит, а дорогами, ставшими полевыми, пользуются рыбаки да туристы.
Теперь давайте считать. Расстояние от этих Кузьминок до верхней Непрядвы, по прямой линии, около 70 километров, а это дня полтора пути. Уж никак не три. Вдоль овражистых левых берегов Мечи и Птани здесь не ездят. А где ездят? Прямая Турмышская дорога \2/ на север пролегала по водоразделу Дона и Мечи, но до неё надо было пройти ещё 10 км. Получается, что Мамай должен был с утра 8-го форсировать Мечу, пройти вместе с пехотой до верхней Непрядвы, повоевать три часа, а потом обратно пробежать ещё более длинную дистанцию до Красного холма. Если всё сложить, то получим до 200 км. На это нужно четыре дня, для конницы! А для обоза с пехотой, который делает до 40 км в сутки – прикиньте сами. Ничего не сходится у этих Кузьминок, ни один летописный параметр! Заявляя, что летописи врут, летописи исправлены, фальсификаторы истории показали свою несостоятельность.
А до братской могилы, которая в селе Перехваль у нижней Непрядвы, вы ходить не пробовали? Здесь как раз 10 старинных вёрст (16 км), которые «… покрыли полки поле вёрст на десять» (195).
Но куда исчезла у историков настоящая Кузьмина Гать-на-Цне под их родным Тамбовом?! Её, на волне нечаевской эйфории, утопил в болотах Нытярангуши священник С.А. Березнеговский. Причём здесь священнослужитель? Очень даже к случаю. Степан Дмитриевич Нечаев возглавлял Священный Синод, значит был верховным руководителем этого протоиерея. Отсюда лучится яростное усердие, с которым отец Стефан сочинял статью «В каком уезде Тамбовской губернии лежит Косьмина Гать, на которой стоял станом Мамай перед Куликовской битвой» (196):
«В Тамбовской губернии три села именуются Косьмиными Гатьми. Первое в 20 верстах от города Тамбова, по почтовому Астраханскому тракту, на левом берегу реки Цны. Второе село Косьмина Гать находится на правом берегу реки Воронежа, в 12 верстах к северу от города Липецка, а третья Косьмина Гать за Лебедянью в 18 верстах, расположена на левом берегу реки Красивой, или Красной Мечи».
В самом начале статьи Стефан Абрамович посетовал на то, что ни один из историков не указал место Гати, а все скупо говорили только про Дон и про Непрядву. Всё правильно. К верхней Непрядве не подходит ни один летописный параметр, поэтому крупные историки не решались трогать этот, самый запутанный ребус в мире – всем не хватало сведений из булгарских летописей. Два этих пункта были простыми заурядными Кузьминками, среди десятков прочих, бесславных, разбросанных по России. Помещица Кошелева внесла свою лепту: с постройкой церкви Знамения Богородицы, починок Шеталов в 1822 году превратился в село Кузьминки. Патриотка не сомневалась в своей правоте, очень старалась, поэтому не поскупилась на средства. К 1902 году общественное мнение укрепилось настолько, что нашло отражение у академика Семёнова, который, отметив стояние армии Мамая на Нижней Мече у Дрысинской дороги, упомянул и Кузьмину Гать. Что было делать? Если нижнюю Непрядву, растоптанную в Перехвалку, к этому времени совсем позабыли, а булгарским летописям, звенящим из стана бывших врагов, не доверяли никогда.
Краевед переиначил на нужный манер названия Кузьминок на Мече и на Воронеже. Никакие гати, кроме тамбовской на Цне, в документах не значатся. В самом Лебедянском районе, кроме этих Кузьминок, было ещё две деревни. И даже в далёкой от этих мест Москве, тоже имеются. За московские Кузьминки зацепились Фоменко с Носовским, не понимая, что в Москве нету Дона, Мечи и Непрядвы.
Непосредственно с гатью, как с задокументированным древним гидронимом или топонимом, связан только пункт на реке Цне «против поля Нытярангуши». Район отмечен в эрзянском языке, как топкое заболоченное место на Ногайской дороге, хорошо известной с древности.
Далее автор статьи взвесил ситуацию для каждого выдуманного гидронима. Произвольно взвесил, не имея никаких оснований, никакой информации, и пришёл к выводу:
«Местность лебедянской Косьминой Гати в полной мере соответствовала расположению главной квартиры Мамая. Гать эта лежала и лежит на крутом полумысе, омываемом почти с трёх сторон Красною Мечьей. От нея к Куликову полю стлалась на необозримом пространстве возвышенная степь, покрывшаяся седым ковылём» (197).
Как бы не так! Какой такой «полумыс»? Его придумал Стефан Абрамович. Меча делает типичную дугу огромного радиуса, а её русло в этом месте выглядит идеально прямым \44/. Здешняя каменная гать – это природная отмостка дна реки, образованная выносом булыжников из балки Лагута. Меча, бурная в этом месте, в течение тысячелетий ровняла и полировала отмостку, а всё лишнее смыла вниз по течению. Этой очень удобной мелководной гатью пользовались до момента постройки плотины. В середине 20 века мельницу забросили. Река размыла плотину. В настоящее время бурный поток эффектно переливается через руины \43/.
В 19 веке, в момент написания статьи, на каменной платформе гати, как на отличном фундаменте, стояла мельничная плотина, которая портила всю древнюю картинку. Гать лежала под толстым слоем воды, выше плотины, а переправой служил деревянный мост в сотне метров ниже по течению, несколько дубовых свай от которого торчат в реке даже в настоящее время.
Какая такая «возвышенная степь, покрывшаяся седым ковылём», могла простираться в 14 веке выше этих Кузьминок? Опять сквозит незнание реальных ландшафтов. Черта Перехваль – Кузьминки попадает в самую среднюю зону лесостепи, в которой лес и степь сочетаются 50 на 50. Лесные массивы Нижней Мечи отмечены во многих документах. Чем дальше к северу, к верхней Непрядве, тем гуще лес. Пространство на север от Кузьминок до сей поры покрывают леса и рощи, а в южном направлении – лысевато. Сам починок Шеталов стоял под Романцовским лесом. Разумеется, и дороги, и поляны в лесах были, но говорить о ковыльной степи на необозримом пространстве… Тем более перед лицом моих твердолобых оппонентов-лесовиков, поющих о сплошном непроходимом Романцовском лесе в междуречье. Этот момент мы с вами ещё вспомним в главе «Куликово Поле».
Местность левых берегов Мечи и Птани – это нормальная лесостепь, на холмистой Среднерусской возвышенности, необыкновенно сильно изрезанная глубочайшими оврагами, особенно в зоне, прилегающей к этим большим рекам. И не подумайте! Эти буераки, как и перехвальские, не я вырыл лопатой, и трудолюбивые крестьяне не успели разровнять их запахиванием, и даже любознательный энергичный батюшка поработал на меня. Овраги промыты в известняковой каменной породе тысячи лет назад, во времена схода ледника. Даже не пытайтесь протащить поперёк этих бесчисленных оврагов и балок огромную армию с обозом!
Стефан Абрамович привязал Кузьминки-на-Мече к достоверному факту стояния основной армии Мамая за рекой напротив \45/. Он не знал о существовании второй части армии Мамая, под командованием Багуна, пасшей коней на единственной Кузьминой Гати под Тамбовом. Простительно.
Кроме прочего из самой статьи встаёт пачка недоуменных вопросов, которые краевед как бы не замечает.
Зачем надо было самому Мамаю скакать трое суток до Дона, если он уже три недели отдыхал на этом самом Дону, в устье Мечи, в 10 км от Лебедяни?
Если Мамай уже стоял в Кузьминках, кто же тогда прискакал в Лебедянь на донской Гусин брод (Акказкичу) 7-го числа? И как он мог дойти отсюда до верхней Непрядвы к утру 8-го?

Ничего не сходилось, ни топография, ни расстояния, ни хронометраж, поэтому пошла осознанная подгонка событий под верхнюю Непрядву. Появилось утверждение, что до неё от Кузьминок на Мече всего лишь 30 вёрст:
«Татары в паническом страхе бежали на Кузьмину Гать к Красивой Мечи, где находился их главный стан, бросая оружие… Русские горячо по пятам преследовали татар на протяжении тридцати вёрст от Куликова поля до Красной Мечи. Много погибло татар при их преследовании от меча русских, но не менее, а, может быть, гораздо более потонуло их в Красной Мечи» (198).
Помянем отца Стефана и пересчитаем ещё раз. По прямой линии от Кузьминок до официального поля битвы 70 км – это туда. А обратно? Если бежать после поражения за Мечу, в лагерь на Красном холме, то получится несколько больше – километров на 20. По берегам Птани здесь не ходят. Ходят восточнее, по водоразделу Дона и Мечи. Напомню: вёрсты периода Куликовской битвы, для перевода в километры, надо умножать на к = 1,6, а в момент написания статьи, автор был обязан подавать их в современном размере, то есть умножать на 1,063. По Березнеговскому получается: мамаевцы проскакали туда 30 плюс обратно 30, в итоге 60 км – явная подгонка под один световой день! А по факту наберётся до 200 км, да ещё сражались часа три. Скажу: тягловый конь, или даже верховой – это вам не автомобиль, и не сказочный Пегас!
Ладно бы… Кто у нас не выдвигал наивные гипотезы? Можно бы не разбирать и эту. Однако! Уж очень показателен процесс надувания гати на Мече, как типичный подход наших историков к любой сомнительной проблеме, а особенно яростно, к теме локализации Куликова поля. Расчёт был на примитивную публику, не имеющую представления о топографии данной местности.
Имеет место быть преднамеренная подгонка! А это уже не простительно!
Парадокс! Противоречивая публикация Березнеговского получила бурное продолжение. В конце 19 века образованные тамбовские историки и краеведы, члены ТУАК, подхватили выдумку протоиерея, провели дискуссию по этой теме и посчитали статью документальной основой для постановления. Имеет место быть типичный факт подпадания под навязчивую идею, под гнётом которой объективная информация не воспринимается. Клинический случай, известный из элементарной психологии: стоит опубликовать ошибочную версию или наивную статью – тут же набежит масса сторонников, которые будут на неё ссылаться и возводить на уровень достоверной истины. Так было с авторитетным мнением Степана Нечаева о месте Куликова поля, так стало с наивной публикацией Стефана Березнеговского о точке Кузьминой Гати. Обе считаются каноническими, непререкаемыми. Общепринятое устоявшееся мнение – навязчивая идея.
В оправдание тамбовским историкам следует сказать: на тот момент времени им ничего не оставалось, как заниматься подгонкой под свершившийся факт. Празднование 500-летнего юбилея прошло, памятник уже стоял с царского соизволения. Скандалить не стали – поговорили, проголосовали за ошибочное решение и разошлись. И в наше время любой историк, выступивший против официальной версии, будет подвергнут остракизму, поэтому они и она так живучи.

Уместна реплика: попробуйте пробить или отстоять документальную истину – захлебнётесь глотать пилюли!

5. Легендарный, летописный Березуй
Березуй – есть такое славное место возле древнего города Скопина, над которым ярко сияют летописи Куликовского цикла, в котором предания истошно кричат о походе князя Дмитрия \95/. Опять незадача: … нисколько не подходящие к официальному Куликову полю…
Как такое может быть? И вообще-то, плохо это или хорошо? Хорошо, что никто не посягнул на местные топонимы, не переименовал гидронимы, не потоптался по народной памяти, не растёр летописный край в ветхий тряпичный Перехвал, как старую Непрядву. Прочтите главу до конца и сами решите: не повезло или повезло?
Начало 4-го раздела "Свет забытой Непрядвы" и источники информации смотрите по ссылке "Перед Полем Куликовым" http://62info.ru/history/node/15469

Храмы Дмитриевского монастыря
Хорошо, что край этот древний Скопинский, не опустошался и не разорялся до тла, как Лебедянский. Свидетели русской истории робко и скромно хранят славную память. Робко и скромно – это как? А так: помнят про поход Дмитрия Донского, рассказывают легенды, но не заявляют о знаковом Березуе, боятся цитировать летописи, нынче несущие крамолу. С другой стороны, не нашлось ни одного голоса против.
Уважаемые земляки рязанцы, не пора ли заговорить в полный голос?
Дождался. Из Скопина пришёл Каменщиков Максим, прочёл в сети публикацию «Куликовская битва – летописи, факты и двойники» и громко заявил:
«Автор, вы нашли Березуй южнее Скопина, у Дмитриева. Могу добавить, в 10 км севернее вашего Березуя есть речушка Старый Келец, которую называли Березник и деревня Старые Кельцы. Кела – это береза.
Так же, вы не обратили внимания на сёла Секирино (5 км к западу от Дмитриево), Побединка и Победное (5 км к юго-востоку), Чулково – (рядом), где Мамай чулок потерял при переправе, по легенде. Одни топонимы чего стоят!
Учитывая, что место битвы неизвестно, а, судя по топонимам, здесь явно был бой, может, это оно и есть?
Я, как раз, здесь живу, в Скопине. Здесь есть еще монастырь. Был слушок, что и его строил Донской. Сейчас он, кажется, Свято-Троицкий. А Дмитриевский, вроде, Дмитрия Солунского. В нем, по легенде, хранился посох Пересвета. Еще есть село Вослебово, которое связывают с Ослябей.
От этого места до Куликова поля по прямой около 70 км на запад. Это 3 перехода. До Лебедяни – еще больше. Не понимаю, зачем строить монастырь на таком расстоянии от места боя?
А около 30 км к северо-востоку, по слухам, у с. Делехово исчез обоз с трофеями. Трофеи исчезли вместе с отрядом охраны. Спрятали, все погибли.
Вообще, если идти с юга, имеем сейчас подсохшее болото около 500 м, Старый Келец, за которым обрывистый берег, метров 30 – вверх. Через пару км – ещё болото, Вёрда и крутой берег, на котором Скопин.
К сожалению, от того монастыря осталась только одна перестроенная башня. Я был там году в 84-м. С тех пор помню, что башня воротная. Сейчас, кажется, колокольня там – не уверен. Еще из земли торчали купола каких-то помещений подземных. Красный кирпич, купол метров 5 диаметром, около метра высотой. С монахами общался – ничего не знают и знать не желают. Красивые картинки вы, думаю, уже видели – этим постройкам не более 20 лет. Есть еще монастырь – сохранилась довольно длинная стена, по неподтвержденным слухам, его-то Донской и построил. Хотя, откуда у него красный кирпич?

Мост на реке Вёрде
А на слиянии Вёрды и Старого Кельца был еще женский монастырь – от него не осталось ничего. Вообще, Скопин странный городок. В нем было то ли 11, то ли 13 церквей, причем, немаленьких. Посмотрите старые фото. Это, не считая церквей в окрестных селах».
Максима дополнил Андрей Серёгин из Кельцов:
«Среди сельчан есть выражение «идти на берёзу», означающее – «идти в центр деревни». Также на старых картах в этом селе указаны ручей Березовец и Берёзовый верх, а кроме них есть река Старый Келец, село Новые Кельцы и Келецкие Выселки».
Вот это – факты! Откуда было мне знать? Все апологеты официальной версии напрочь отрицают роль Березуя в истории и уверяют: в районе села Дмитриева ничего берёзового нет, легенд периода Куликовской битвы нет и в помине – сбили меня с толку.
По мнению профессора В.Н. Морохина, изложенному в книге «Легенды и предания Волги-реки», «…по-мордовски слово «киля» означает берёзу».
После комментариев Максима и Андрея, просмотрел в сети современные публикации. Все авторы стараются не прослыть крамольниками. Не вступая в спор с официальной версией, хорошо передают местные документы самых разных эпох, кроме Куликовской.
В конце марта 2020-го срочно собрался и, несмотря на ковидный карантин, пустился в поход на летописный Березуй по боевой трассе Дмитрия Донского. После Данкова дорога пролегает по водоразделам рек, по гребню возвышенностей. Живописная панорама открывается на полсотни километров в обе стороны. Даже разглядел Чернаву, разместившуюся на высоком холме на северном горизонте. Ландшафт этой рязанской окраины странный, весь уставленный холмами, будто большими курганами. Причём пашутся все холмы и распадки. Трактор ходит по ним вверх-вниз, как в потешном мультике. Древний маршрут проходит от Данкова через Ягодное, Архангельское, Кочуры, Заболотовское, Милославское, Горняк, Победная, Скопин. Прокатитесь. Окрыляет сознание великого дела наших предков, а впечатляют разбитые дороги Рязанщины и неописуемая русская природная красота!
Приведу в кратком пересказе информацию, полученную с сайтов поселений.
Победная
На месте нынешнего села Победного (Побединка), по возвращении с Куликовской битвы, великий князь Дмитрий Донской дал роздых своему войску, праздновал победу и принимал рязанских бояр, явившихся к нему с хлебом-солью.
В селе Воскресенском находилась вотчинная земля Дмитриева монастыря. Окрестные места известны из межевых книг:
«Межа Слободы Воскресенской, Победное тож, поместной земли Семена Огломазова да Ивана Максимова сына Огломазова с товарищи, Слободки Чулковой казацкой земли до речки Победенки направо к березовому Ржавцу, да вверх по Ржавцу ...» (199).
Берёзовые рощи спилили на дрова в прошлые века. Хорошо струятся Старый Келец и Вёрда, а Победная и другие мелкие речки пересохли.
Впечатляет глубокая долина Победной реки, а выражение «к березовому Ржавцу» – особенно удачное – «берёзовое». Оно нам пригодится в конце главы, для связи другого события, с другим летописным Ржавцом, который под Задонском.

Церковь Воскресения Христа в Победной
Ни одно знаковое место, связанное с военными действиями древности, не обходилось без святого источника или колодца. На них проводили водосвятия и обряды освящения воинов перед битвами или походами. Для примера, вспомните родник Студенец в районе московской Пресни, на котором благословляли воинов, уходивших на Бородинскую битву. Считается, получив божественное благословение на военный подвиг, уходишь в бессмертие под Покровом Пречистой Богородицы.

Купель целителя Пантелеймона на реке Победной
В селе Перехваль, на берегу Перехвалки (Славной реки) есть благословенный Прощёный колодец с часовней Илии Пророка, потерявший историю Куликова поля. В селе Победном над родником стоит Купель \46/, которая стала притягательным знаковым символом Березуя на все времена. У источника располагался лазарет, в котором лечили раны. Подобные источники с особо целебной водой – «белые колодцы», известны и в других местах. Кто теперь скажет, как давно Купель освящена именем святого Целителя Пантелеймона? Во времена Дмитрия Донского или князя Изяслава, на два века ранее? Как бы то ни было, из родника по трубке бежит святая вода.
Пока все лечились и отдыхали, князь Дмитрий заложил на берегу Вёрды церковь Дмитрия Солунского, ставшую основой монастыря \47/. В ней хранился посох Пересвета.
Церковная логика внутри себя абсолютна! На Поле Куликовом стоит храм Рождества Христова, как символ победного возрождения Руси. В священной точке Березуя, к западу от Купели, поставлен храм Воскресения Христова \48/, который хранит в алтаре души погибших и умерших от ран воинов, служит им, и ждёт часа воскрешения праведников.
Село Секирино
О котором на сайте села рассказал Андрей Алекс:
«Секирино в качестве села упоминается ещё в 16 веке с Борисо-Глебской церковью.
Попало село и в полосу великого движения русских войск, шедших на битву к Куликову полю, и с победой возвращавшихся обратно. С этим событием местные жители связывают историю названия села. По этой версии, идя навстречу Мамаю в 1380 году, Дмитрий Донской выслал вперед небольшой отряд, который встретился с передовыми частями татар. Между ними произошла страшная сеча, в которой русские воины посекли татар. От слов «сеча» и «секли» и пошло название села.
По двум другим, тоже легендарным версиям, название происходит от «секиры» – боевого топора. В первом случае, якобы здесь перед Куликовской битвой ковались секиры для русского войска. Во втором – секиринский воевода повел своих ратников, вооруженных только секирами, на Куликово поле к Дмитрию Донскому».
Село Чулково
Впервые упоминается в XIV веке в рязанских документах, как вотчина боярина Кабылы-Вислого, от которого пошел дворянский род Чулковых. Позже оно было сторожевой казачьей слободой.
Все местные легенды связывают название села с потерянным чулком, на месте которого образовалось первое поселение. Чулком в древности называли сапог. Чулок здесь теряли многие персонажи, начиная с простых разбойников или воинов, кончая царём Мамаем или князем Дмитрием Донским. Сюжеты не сильно отличаются: у растерях сапоги соскочили в топком болоте, беспечные разбойники после привала не успели обуться, а героям, ловившим злодеев, обуваться было некогда. Короче, все персонажи теряли сапоги в Чулково и бегали по болотам друг за другом босиком.
Восле́бово
По одной из версий, название села – это дань памяти монаху-воину Андрею Ослябе, героически погибшему на Куликовом поле. Направляясь на битву, он отдыхал здесь с Александром Пересветом. Слово трансформировалось в Вослеба, а затем – в Вослебово.
По другой версии, у названия села гидронимическое происхождение, и имя ему дала речка Вослебка, с последующим преобразованием этого имени по топонимической модели.
По окладным книгам 1676-го, в селе Вослеба значилась Христорождественская церковь.
Село относится к числу наиболее старых поселений края наряду с такими городами, как Пронск, Рязань, Ижеславль, Вердерев, возникших в XII - XVI веках.
По преданию, село возникло после Куликовской битвы. При возвращении русского войска в посёлке осели раненые воины.
В 16 веке село Вослеба входило в Пехлецкий стан и принадлежало к вотчинам крупнейших бояр Александра и Василия Никитичей Романовых, которым царь Михаил Федорович приходился родным племянником. Затем вослебовские земли перешли к Алексею Михайловичу.
Добавлю: эти же Романовы в начале 17 века значились владельцами земель на территории и рядом с современным Липецком. Они же основали город-крепость Романов (село Ленино). Донские казаки поддержали в 1613 году своих земляков Романовых на выборах нового царя.
Скопин
«Список Русских городов дальних и ближних» датируется историком В.Н. Тихомировым между 1387-92 годами. Среди городов Рязанской земли, рядом с городами Вердерев и Дубок, упоминается городок Ломихвост. Птицу скопу, от которой происходит название города, иначе диалектно называли ломихвостом. При атаке на рыбу, она резко тормозит хвостом, при этом хвост визуально ломается. Весьма вероятно, речь идет именно о городе Скопине. Город Скопин на самом деле значительно старше, чем принято считать. Как свидетельствуют археологические исследования, укрепленное поселение Лихарево городище существовало близ города уже в XII веке.
Рядом со Скопиным расположены старинные села – Секирино, Побединка, Чулково, Вослебово, Дмитриево, Княжое, Князево, названия которых напоминают о витязях и князьях, о древних сечах, известных в русской истории.
Троицкую пустынь под Скопиным заложили в 1385-м году, в честь замирения московского и рязанского князей. Согласно преданию, раненный на Куликовской битве воин, испив из местного источника, получил исцеление. Его в видениях посетил преподобный Сергий и благословил основание обители. В 1620-е на данном месте значился монастырь Святой Живоначальной Троицы. В 1786 году в его постройки перевели монахов сгоревшего рязанского Духова монастыря. С этого момента монастырь называют Свято-Духовым.
Добавлю: Троицкий Скопинский монастырь составляет пару Свято-Троицкому Елецкому монастырю, основанному князем Фёдором Елецким сразу после битвы. В 1621 году монастырь перевели в Лебедянь.
Березуй
В наше время уже никто не спорит о маршруте князя Дмитрия Московского на официальное поле битвы. Историки произвольно нарисовали трассу до нечаевского поля, отбросив все летописные указания и народные предания.
В данной главе собраны летописные сведения, привязанные к точке Березуя, на которой стоит село Дмитриево с монастырём-памятником, струится речка Старый Келец, звенит родник чистой русской правды в Победной Купели, а в алтаре храма Воскресения Христова живут святые души дружинников Дмитрия Донского.
Первый этап похода князя Дмитрия начался 20 августа и прошёл от Коломны до устья реки Лопасни. В начале второго манёвра, 26 и 27 августа, русская армия переправилась через Оку и пошла по Татарской сакме. По этой дороге можно было идти до Сарая-Берке, при таком варианте развития событий.
В результате восьмидневного марша прошли 160 км и встали «на этой стороне Дона» в местечке Березуй «в 23 поприщах от Дона, и тут соединились с литовскими князьями Ольгердовичами в 5 день месяца сентября» (200).
«И приспеша борзо на Дон, и наехаша великого князя Дмитреа Ивановича Московьскаго ещё об сю страну Дону, на месте рекомое Березуй, и ту съвокупишася» (201).
Название места можно исказить достаточно сильно, и сведения туманны, неконкретны. Это только на первый взгляд и в наше время. А если вникнуть, точнее не бывает – летописец выдал по-полной!
Сначала посмотрим, что говорят другие источники, менее известные или специально умалчиваемые? Где это место? Версия А.Л. Никитина опубликована в сборнике ИТУАК, а в ней фигурирует верхняя Непрядва:
«В 40 верстах (64 км) от Непрядвы на восток, неподалёку от Скопина, на левом берегу р. Вёрды, был Дмитриевский Ряжский монастырь, в котором перед битвой был Пересвет с «Грамоткой» и просфорой для князя Дмитрия от Сергия Радонежского – крёстного отца Дмитрия» (202).

Посох Пересвета http://kamenny-con.narod.ru/photo/kamennyj_kon_na_kulikovom_pole/posokh_...
И ещё… Пересвет помолился, облачился в доспехи и оставил свой дорожный посох, который хранился, как реликвия.
Ошибки А.Л. Никитина: Сергий Радонежский не был крёстным отцом князя Дмитрия, Пересвет уже находился в войске, а благословение принёс некий старец, и на момент встречи, на берегу Вёрды стояла часовня. Хотя, как сказать: вдохновитель похода – тоже «крёстный отец».
«В то же время прииде к нему посол с книгами от преподобного игумена Сергия, в книгах писано: Великому князю и всем русскым князем, и всему православному въйску мир и благословение! Ещё же дасть посланный старец от игумена Сергия хлебец пречистыа богородица» (203).
При пересчёте вёрст на километры следует применять к = 1,6. В версте считалось 750 саженей. После реформы 1649 года в версте осталось 500 саженей, при к = 1,063. Цифра «в 40 верстах» подогнана под древние параметры. В летописях её нет.
В публикации от 1892 года значится верхняя Непрядва, и одновременно показана знаковая точка Березуя, увековеченная на Вёрде, которая ещё не была отброшена и затуманена историками окончательно. С одной стороны, тамбовцы не имели мужества выступить против официального назначения места битвы у верхней Непрядвы, а с другой – игнорировать убедительные факты, говорившие о расположении Березуя. Здесь ярко высвечивается роль служителей культа, как хранителей славного места.
После битвы, в память о важных событиях, в семи километрах от Скопина Дмитрий Донской повелел поставить Дмитриевскую церковь. Несколько позже, здесь устроили церковь Сергия Радонежского и основали Свято-Дмитриевский мужской монастырь.
Как же так! Как могли проскочить мимо нечаевского Красного холма?! Березуй не вяжется с ложным холмом. Чтобы попасть к нему из точки Березуя, надо резко свернуть вправо и вернуться назад к северу. Выкрутились, место для фальшивого дублёра подыскали на прямой линии от Лопасни, в Себино, аргументируя тем, что в нём родилась Матрона Московская.
Дело не в верхней Непрядве. Достоверно указана точка Березуя. Напротив монастыря, в Победной, служит святая Купель, а все окрестности и «берёзовые» топонимы хранят предания о славном прошлом. Посох Пересвета, ставший эстафетной палочкой преданий, после упразднения обители в 20 веке, выставили в музее города Рязани. Символическая эстафета монастыря прервалась – в ней теперь отсутствуют хранители Куликова поля.
Почему Победная устроилась так далеко? На Куликовом Поле поставили символический храм и основали село Рождественское, которые вскоре сожгли кочевники. Регион Непрядвы-Перехвалки был слабо заселённым. Город Ломихвост-Скопин уже стоял и значился в документах. Из Березуя ушли на битву по Дрысинской дороге – в него же вернулись и основали Победную.
А как считать «23 поприща от Дона», если по кратчайшему пути на запад от Березуя до Дона около 50 км? Совпадение идеальное, если умножить 23 поприща на 2,16, то получим 49,68 км. В древней Руси поприще состояло из 1000 саженей (204).
Главное, в поисках отметок, для измерения, ошибиться невозможно. Главный ориентир похода – Дон, поворачивает направо под прямым углом, а вершина угла указывает на точку Березуя \95/. Никакой мистики, сплошная удивительная конкретика. Вспомните выражение «ставить во главу угла» – ну, прямо, про это место!
Почему так конкретно и точно отмечено это расстояние до Дона? Оно отмерялось по хорошо известной дороге, которая проходила в левобережье реки Паника. Дорога и в наше время хорошо прослеживается из этого угла на Чернаву, Скопин, Рязань. По ней с запада пришли Ольгердовичи, тоже проскочившие мимо официального поля. Березуй не вяжется к верхней Непрядве!
Берега Красивой Мечи заново заселялись на рубеже 16-17 веков. У подножия Красного холма возникла деревня Одоньева, в которой поставили Димитриевскую церковь. Село стали называть Димитриевским (с 19 века – Троекурово). В 1854 году здесь основали Свято-Димитриевский Троекуровский Илларионовский монастырь. Храмами в честь Димитрия Солунского, духовного покровителя князя Дмитрия, отмечены эти два важных места в истории, на Вёрде и на Мече. Первый связан с началом активной фазы военной кампании, а второй – с её успешным завершением.
5 сентября в Березуй прискакали разведчики и доложили:
«Уже царь на Кузьмине гати стоит, но не спешит, поджидает Ольгерда Литовского и Олега Рязанского, а о твоих же сборах царь не ведает и встречи с тобою не ожидает, по письмам от Олега, и через три дня должен быть на Дону» (205).
Летописец ошибся – Ольгерд к этому времени умер, а выступал его сын Ягайло. Князь Олег состоял в сговоре с князем Дмитрием, писал ему письма и в поход не собирался. В докладе не говорится, что на Кузьминой Гати стоял сам Мамай. Это фигура речи. Войско было царское, мамаевское: на речке Цне коней пас Багун, который мог преодолеть 160 км до Гусина брода за три дня. Сам царь с войском три недели отдыхал на Красном холме, вплоть до дня Куликовской битвы \95/.
Однако! Прямо раскрыт стратегический план Мамая: Ольгерда и Олега ждали на Кузьминой Гати, а не в Москве!
Сколько не черните булгарские летописи и русские, достоверные сведения идеально ложатся на свои места.
Серия благоприятных событий и встреч в Березуе, позволила определиться и перейти к третьему этапу. Благословение вдохновителя всей военной кампании, мудрого старца Сергия Радонежского, имевшего необыкновенно высокий авторитет на Руси, укрепило уверенность в правоте дела и подняло боевой дух войска. Пришла конная дружина литовских князей Ольгердовичей и значительно усилила боевой состав армии. Хорошие вести принесла разведка: две части армии Мамая соединятся на Дону не ранее, чем через трое суток.

Дорожная карта Куликова поля – карта-схема http://kamenny-con.narod.ru/_si/0/40072298.jpg
Багун уже скакал по Ногайской дороге. Стало ясно: основные события военной кампании состоятся в Подонье, поэтому приняли решение идти «… за Дон в поле чисто, в Мамаеву землю, на устье Непрядвы» (206). С берега реки Вёрды армия вступила в фазу активных боевых действий.
Что скажете, ходил ли Дмитрий Донской через Березуй? Туда, на Куликово поле, он прошёл через Скопин по принуждению – уж так вышло, так сложилась оперативная ситуация. И тут же выскакивает язвительный вопрос к оппонентам: зачем его, измученного, понесло огромным крюком обратно, в ту же Коломну, через этот же Березуй, если, по-вашему, «устоявшемуся» мнению, битва была на нечаевском поле под Епифанью?
Поход князя Изяслава на половцев
Вспомним «берёзовый Ржавец» у речки Вёрды, отмеченный выше, и я расскажу вам ещё об одном походе, связанным с этим же ключевым местом. Уж так повезло нашему Березую стоять на большой дороге, на окраине русских земель, и провожать на битвы самых знаменитых князей, освящая славные походы в Купели. Село Победное – дважды Победное! Первый раз за князя Изяслава, громившего половцев, а второй – за князя Дмитрия, победившего ордынцев.
Подвиги Дмитрия Донского мы помним. Победа Изяслава в союзе с русскими князьями, среди которых рязанские и пронские, суздальские и ростовские, муромские и другие, не менее важна для Руси. Битва с половцами произошла у другого Ржавца, который впадает в Дон рядом с Задонском. В этой ключевой исторической точке в 17 веке стояла Ржавецкая крепость. Здесь, по водоразделу Дона и Воронежа пролегал Дивьев шлях, который перекрещивался с Дрысинской дорогой на Донской переволоке. Два Ржавца связывают названия и дороги, и рязанские участники.
О великой битве Изяслава с половцами на Гибельном поле у Дона рассказала Никоновская летопись 1160 года:
«Князь Андрей Юрьев, сын Долгорукого, послал сына своего князя Изяслава и с ним друзии мнозии князи и воинство Ростовское, и Суздалское, и Рязанцы, и Муромцы, и Пронстии и друзии к сим мнози совокупишася к ним же в помощь, и идоша на Половцы в поле за Дон далече, и соступишася на бой, и бысть брань велиа и сечя зла, и начаша одолевати Русстии князи. Половци же разсыпашася на вся страны по полю; Русьским же воем за ними гнавше и пришедшим на Ржавцы, и Половци паки собравшеся удариша на Русское воинество и многих избиша; но паки поможе Господь Бог и Пречистая Богородица христианьскому воинеству, и прогнаша Половцев. Половьцем же разсыпавшимся в поле и бежавшим восвоаси; князи же Русстии возвратишася во своя отнюдъ в мале дружине, вси бо избиени быша в поле от Половцев» (207).
Будто бы звучит рассказ о походе Дмитрия Ивановича под Покровом вездесущей Богородицы. Половцы покинули донские земли и растворились в составе Золотой Орды.
Слышу, слышу реплику: Коля, не сочиняй, нету никакого Березуя – есть авторитетное мнение кабинетных академиков, общепринятое.

Дмитриевский монастырь на Вёрде
Список примечаний и источников информации смотрите на сайте «Каменный Конь»
http://kamenny-con.narod.ru/index/primechanija_istochniki_informacii/0-6...
Полный вариант исторической монографии "Свет забытой Непрядвы – 2023", 5-е издание темы - http://kamenny-con.narod.ru/index/svet-zabytoj-neprjadvy-2022/0-218
А мы переходим в главу 6-ю «Дорожная карта Куликова поля» http://62info.ru/history/node/15466
Последняя правка в июле 2023 года.

Николай СКУРАТОВ