- «Детёныш пшениц и ржи…»
- «Я хочу быть русским поэтом»
- «Крупный поэт не может не пойти в ногу с эпохой»
- «Хорошо, что мы нашли друг друга»

- «Павел Васильев – это навсегда»

«Детёныш пшениц и ржи», внук павлодарского купца Матвея Ржанникова, сын Глафиры (урождённой Ржанниковой, по мужу – Васильевой) и Николая Васильева, окончившего Семипалатинскую учительскую семинарию, Павел Васильев родился в Зайсане 23 декабря 1909 года, учился в Петропавловске и в Павлодаре, первые свои стихи, ставшие основой его лучших написанных позднее стихотворений, написал в Павлодаре, верил «в неслыханное счастье» - «быть русским поэтом», и Россия, Москва его приняла и короновала.
«Здесь я рассадил свои тополя»;
«Хорошо, что мы нашли друг друга», - писал Павел Васильев в Москве и свои стихи и поэмы, в том числе «Песнь о гибели казачьего войска», «Лето», «Август», «Соляной бунт», публиковал в журнале Ивана Михайловича Гронского «Новый мир».
«У нас может явиться вопрос: откуда явился Васильев? Почему на 16-м году пролетарской революции, после ликвидации кулачества как класса появился такой поэт? Значит, не вся ещё молодежь наша?», - в апреле 1933 года на обсуждении поэмы «Соляной бунт» заявил Корнелий Зелинский. Досталось тогда и редактору и секретарю «Нового мира» Григорию Александровичу Санникову, - в частности в выступлении В.Кирпотина: «Новый мир» организовал бесстыдную рекламу Павлу Васильеву, хулигану и контрреволюционеру. В том, что Павел Васильев так долго мог пользоваться литературой как защитительной маской для своей контрреволюционной работы, большая доля вины «Нового мира». На этом обсуждении «только Сергей Клычков и Борис Пастернак оценили положительно новую вещь Павла Васильева, «его лучшую эпическую поэму». Защищая Васильева, «Пастернак, говоря об огромном таланте автора, выразил уверенность, что крупный поэт не может не пойти в ногу с эпохой».
Сам того в полной мере не зная, Борис Пастернак этими словами тогда спас и Васильева, и Гронского, и Санникова.
Силой своей власти «великий гений» Иосиф Виссарионович Сталин (Джугашвили) спасал власть советскую, и трагедия его была в её уже изначальной несовместимости с эпохой.
«Розу белую с чёрной жабой», как оказалось, невозможно «на земле повенчать».

«Гений и злодейство» так же несовместны, как эпоха, которую принято называть советской, и «эпоха Есенина и Мариенгофа», Пастернака, Мандельштама, Ахматовой, Цветаевой, Клюева, Васильева… (всех только «поимённо назвать» понадобятся страницы целой книги, гениальной и великой, как сама эпоха великих людей, как сама Россия). Была великая эпоха, осуществлённая и прославленная - часто и ценой жизни - творчеством талантливых людей.

Ивану Михайловичу Гронскому пришлось расплатиться за свой талант, за поддержку поэта Павла Васильева, за любовь к васильевскому Слову 16-ю годами лагерей и ссылки.
Эта видимость «воспитания товарищеской работой совместно с коммунистами» оказалась возможной только для наставника любимого поэта редактора Петра Ивановича Чагина, с которым Есенин согласился, назвав свои сборники стихов, написанные и составленные поэтом на бывшей ханской даче, а тогда даче Второго секретаря ЦК Азербайджана, - «Русь советская» и «Страна советская». И хотя в черновике стихотворения «Русь советская», залитом опрокинутой чернильницей, были вычеркнуты для публикации самим поэтом выражающие суть происходящего строчки:
«Может быть, приду я, как шарманщик,
Опять сюда, в последний, может, раз,
И запою опять, как это было раньше,
О том, что навсегда неведомо для вас», -

опубликованное якобы советское, продиктованное поэту, как всё гениальное, не с земли, а с неба, оказалось самым несоветским, как написал об этом Владислав Ходасевич. Но чтобы это тогда понять, надо было быть Ходасевичем, и Чагин избежал гонений и репрессий и остался в истории литературы другом, и даже братом Сергея Есенина.

За красоту, за талант, за свободу в поступках и чувствах всегда «есть расплата».
В 1932 году Павла Васильева арестовали по «делу сибирских писателей», в мае освободили.
В 1935-м – исключили из Союза писателей и тем же летом осудили на полтора года колонии за хулиганство (спровоцированную драку).
Весной 1936 года освободили досрочно. «Хулиган твой Васильев», - сказал тогда Сталин.
А 6 февраля 1937 года - вновь арест, теперь уже по обвинению в подготовке теракта против Сталина. 16 июля 1937 года – расстреляли.
Спустя 20 лет - только благодаря Гронскому – политическая и литературная реабилитация и первый сборник стихов и поэм Павла Васильева.
5 марта 2011 года – мемориальная доска на ул. Тверской-Ямской:
«жил в этом доме в 1936-37 гг.».

Иван Михайлович Гронский помогал организовать музей Васильева в Павлодаре и был уверен, что и в Москве будет музей поэта, потому что «Павел Васильев – это навсегда».