Есть профессии мужские и женские. Разграничение довольно условное, но как-то так уж сложилось, что командиром танка должен быть только мужчина, а секретарем директора фирмы – женщина. Хотя есть и достаточно примеров «ломки» стереотипов, когда хрупкие женщины садятся за штурвал истребителя, а мужчины продают билетики в троллейбусе. Но, по ряду причин как политических, так и социально-экономических, иногда происходит «оккупация» лицами определенного пола одной из сфер трудовой деятельности…

Не стала исключением и Рязань. В настоящее время «доминирующими» особями в местных СМИ стали именно женщины, точнее, молоденькие девушки.
Справка «МК»

Матриархат – от латинского mater (matris) – мать и греческого arche – начало, власть. Буквально – власть матери, гинекократия. Одна из форм общественного устройства в основной и ранний период первобытнообщинного строя.

Лучший друг человека

«Женщина – тоже человек!» – проорав этот лозунг много лет назад, женщины добились того, что стали участвовать в выборах, водить автомобиль и служить в армии. «Женщина – друг человека!» – поправляли скептически настроенные мужчины, предупреждая, что чрезмерная борьба за равноправие в конце концов приведет общество к матриархату. Только вот бороться за свои права мужчины уже вряд ли станут: не по-мужски это как-то получится – с женщинами воевать.
Медленно, но верно, порой не замечая этого, общество, борющееся за права женщин, оказывается «под каблуком».
Партия «Женщины России». А где партия «Мужчины России»? С телеэкранов нас ежедневно атакуют «Женские истории», «Женские секреты» и им подобные передачи. Где «Мужские секреты»? Слабый пол пусть упивается историями о современных золушках, моде, чистой любви, китайской медицине, макияже и массаже, а в передачах для сильного пола можно было бы рассказывать о спиртных напитках, спорте, проститутках, «новых альфонсах» и методах борьбы с похмельем и геморроем. Пока же главным оплотом «мужской теленезависимости» выступает канал, по которому круглосуточно рассказывают о рыбалке. И все. А если не любишь рыбалку – смотри «Принцип домино» с блаженной Даной Борисовой и высохшей мулаткой Хангой-Хатангой. Это уже не эмансипация, а чистой воды «матриархатчина».
«Шура! Людей, не читающих газеты, надо уничтожать – они никому не нужны!» – таким вот образом Остап Бендер внушал своему «подмастерью» Балаганову важность СМИ в общественной жизни. И был прав – как никак «четвертая власть».

Но, ознакомившись с работой рязанских СМИ, делаешь неутешительный вывод: «четвертую власть Рязанщины» захватили женщины, причем многие из них владеют навыками обращения с оной примерно так же, как в известном анекдоте про обезьяну с гранатой…

Говорящие головы с макияжем

Еще 20 лет назад при слове «журналист» на ум приходил образ эдакого въедливого, вечно скептически настроенного, зачастую недовольного, интеллигентного, начитанного, может, немного и позволяющего себе бывать в объятиях «зеленого змия», но все же жутко хитрого мужичка среднего возраста. Знаете, такой… в видавшем виды деловом костюме, с торчащим из кармана блокнотом и часто задающий вопросы, которые ставят собеседника в тупик. Теперь же, когда произносят то же самое слово, ясно представляется молоденькая девочка 19-25 лет, с оторопевшим выражением лица, задумывающаяся не о смысле или сути материала либо сюжета, а о своей роли в нем.
Почему именно девочка? А вы включите любой рязанский телеканал, прочтите подписи под статьями в большей части местных газет, в конце концов, просто придите на любую пресс-конференцию. Отчего произошла такая «СМИмансипация»?
Все началось примерно 10 лет назад. Раньше журналистом действительно надо было быть. Журналистикой надо было болеть, страдать, мучиться. Журналистикой надо было жить.
Не было такого засилья всевозможных СМИ, как сейчас. Профессионалы старой закалки «драли три шкуры» с начинающего коллеги, чтобы он выполнял действительно ХОРОШУЮ РАБОТУ. Сейчас нет необходимости выполнять хорошую работу – есть необходимость ДЕЛАТЬ РАБОТУ КАК СКАЖУТ.
В середине 90-х обильно расплодившиеся СМИ-ресурсы стали выполнять несколько иную, чем ранее, функцию – не информировать население (сеять разумное, доброе, вечное, как говорил тот же Бендер), а трепетно следовать воле хозяина, учредителя, спонсора и т. д. Матерых журналистов плясать под чужую дудку можно было заставить только за очень большие деньги, да и то не всех.
Таким образом, стал «лепиться» образ «журналиста современной Рязани» – без особого опыта как в профессии, так и в жизни (легче добиться нужного результата «дрессировки»), не сильно обремененного семейной зависимостью (экономически выгодно – денег много не надо платить). А главное, чтобы этот индивидуум любил свою работу не из-за денег, не из-за идеи, а за то, чтобы просто быть на этой работе – «мелькать» на телеэкране, «рисоваться» на светских мероприятиях, показывать знакомым собственную фамилию или фото в газете и т. п. Кто подходит под эти требования больше всего? Правильно, молодая студентка вуза, мечтающая о славе и принце на белом «Майбахе», проезжающем мимо впавших к кому от зависти вчерашних подруг и не подруг.

Можно с уверенностью заявить, что примерно с середины 90-х годов журналистов стали выращивать как цыплят в инкубаторе. «Фабрика звезд» рязанского пошиба. Причем, по аналогии со своим раскрученным музыкальным собратом, на различных рязанских «жур» и прочих «факах» 99% обучающихся – девочки-девушки. Ежегодно в информационное пространство Рязани добавляется около сотни журналистов с профобразованием. В основном те самые молодые девочки, которым не надо работать хорошо – им просто надо работать. И что получается в итоге?

Реально
Девочка с дипломом журналиста. 22-25 лет. Трудоустройство на работу за копейки куда угодно. В лучшем случае – в какое-нибудь СМИ. 2-3 года беготни, унижений, склонений к сожительству без росписи. Затем:

а) выгодный выход замуж (с «завязкой» на работе) либо б) повышение до какой-нибудь должности типа «старшая по телефону», надвигающаяся старость и доведенная до крайностей деятельность с целью «женить на себе» какого-нибудь выгодного для дальнейшей работы мужичка.

Но что видится при выборе журналистской профессии ей самой?

При получении диплома – шквал предложений из всех СМИ подряд. Работа на телевидении. Безмерная любовь окружающих, зависть недругов, грандиозная слава и успех. Табун поклонников на самых крутых тачках. Выход замуж за принца плюс несколько любовников – графов, маркизов и даже герцогов. Беспечное прожигание жизни в собственном доме на берегу далекого теплого океана.

А что нужно работодателю-медиамагнату?

Девочка – пусть с дипломом, пусть с любым, готовая выполнять самые бестолковые распоряжения и прихоти (в идеале – даже непристойные). Согласная на низкую оплату или вообще отсутствие таковой. Не сующая нос куда не надо, не задающая вопросов, понимающая «политику партии» и всемерно ей поклоняющаяся. И поменьше творчества и самодеятельности: инициатива наказуема временным или полным отстранением от желанного телеэкрана или газетной полосы.

Качество ниже юбки

Наша газета уже неоднократно поднимала проблему «экстравагантного» телевидения в Рязани. Пока еще не успели добраться до не менее «экстравагантных» местных интернет-ресурсов и печатных изданий. А обсудить, поверьте, есть что.
Однако самое страшное заключается в том, что именно вся эта «экстравагантщина», примелькавшись в течение последних лет, теперь называется нормальной работой. Да, смотреть и читать нечего, но ведь так все работают! Не мы такие – работа такая. Человека уверить в том, что черствый хлеб – это блаженство, можно, если долгое время кормить его заплесневелыми сухарями, а потом дать черствую горбушку. О том, что есть свежий хлеб, беляши и даже пирожные, он, конечно, будет подозревать, но тут уж, как говорится, не до жиру. Есть ведь и сухари…
В итоге действительное понятие «журналист» в Рязани превратилось в некий суррогат: журналист(ка) – это человек, который работает в газете или на телевидении. Работает, а не занимается нормальной журналистской деятельностью, какой занимаются во всем цивилизованном мире, а с недавних пор – в столице, да и в ряде других городов страны.
В Рязани сейчас так: зачем лезть на рожон – в какие-то неприятности, расследования, разоблачения и борьбу с политическими и уголовными (причем в последнее время последние два понятия обычно неразрывно связаны) кровопийцами? Можно ведь просто писать о театре, о выпускных вечерах в детских садах, о том, ЧТО СКАЖУТ и КАК СКАЖУТ ХОЗЯЕВА. Зато тебе будут даже что-то платить и даже как-то любить.
Именно поэтому рязанские СМИ сейчас являются не «зеркалом общества», а «домашним видео (чтивом)» хозяина издания или телеканала.
Причем, заметьте, на низших должностях в рязанской журналистике трудятся именно среднестатистические «девочки со взглядом ягненка», а на самом «верху» – там, поближе к «кормушке» и к формированию идеологии ресурса (следовательно, общественного мнения населения), – «мужчины со взглядом волков».
Однако, несмотря на то что «у руля» находятся в основном мужики, «на земле» работают именно они, девочки-журналисточки, которые приходят в профессию не для того, чтобы что-то изменить, разоблачить, высказать, а для банального удовлетворения собственных «звездных» амбиций.
В чем сейчас заключается работа средней журналисточки в рязанской упряжке «четвертой власти»? Прибыть – куда скажут, описать или снять – что и кого скажут, затем все это обработать – как скажут, а после, если все нормально, получить редкие похвалы за «профессионализм» и, если получится, денег, но тоже – сколько дадут.
Еще одна причина того, что около 90% действующих (именно в кадре или в качестве авторов) рязанских журналистов – представительницы прекрасной (или все же слабой?) половины человечества – чисто экономическая. Мужики обходятся дороже. Молодых парней в журналистику сейчас не тянет: сложилось уже устойчивое мнение, что это «бабская профессия» – подтверждение тому можно найти все в тех же рязанских вузах. Встретить там парня-студента, который обучается журналистскому мастерству, – почти то же самое, что увидеть жирафа на улицах Рязани. Мужской пол также имеет привычку заводить, а главное, содержать семью. На те крохи, которые сейчас платят в рязанских СМИ, рядовому «акуленку пера» сделать это практически невозможно. Ну и последний фактор: ввиду сложившихся обстоятельств, работать журналистом мужику здесь (в Рязани) и сейчас – значит каждый день испытывать чувство, что находишься в женской ну если и не бане, то уж раздевалке – точно.
С женским полом все намного проще. Начинающим девочкам-журналисткам можно не платить вообще, меняя их как перчатки после «испытательного срока». Если «прижилась» – получая зарплату около 3-5 тысяч в месяц, она будет просто счастлива (за это еще и деньги платят!). Молодых журналисток содержат родители, далее – мужья, а к их работе все относятся больше как к хобби. Все лучше, чем в магазине продавцом за копейки. Опять же – почет!
Самое интересное – психология постсоветского социума. Если одного и того же человека показывать по телевизору достаточно долгое время – его начинают любить. Вне зависимости от того, что он делает и что говорит. Это широко используется в предвыборной агитации. С советских времен так уж повелось, что лицо на телеэкране – некий человеческий идеал. Тогда это практически так и было. В СМИ могли работать только политически грамотные и «надежные» люди.
Молодые девочки зачастую идут на то же телевидение (сами порой того не осознавая) для «засвета», который может здорово помочь в обустройстве дальнейшей жизни (помните – слава, богатые ухажеры, дом на берегу океана?). О работе как таковой мало кто думает.
В связи с этим происходит «журналистское обесценивание». В Рязани сейчас армия молодых девочек-журналисток, готовых работать за копейки и улыбаться начальству и хозяевам. В цене не профессионализм, а профессиональный «прогиб» перед начальством. В итоге медиамагнатам нет необходимости искать и «хорошо кормить» толковых журналистов-профессионалов, тем более что среди них (магнатов) мало кто вообще представляет, что такое нормальная журналистика. Они содержат СМИ-ресурсы не для того. Сейчас каждый «СМИ-князек» тратит немалые деньги на «карманных журналистов» лишь для удовлетворения своих амбиций, продвижения бизнеса и набора «политического веса».
А потом случаются казусы в виде неожиданного прекращения деятельности газет и интернет-ресурсов – чисто по экономическим причинам. «Карманные СМИ» порой, после достижения определенной цели, перестают быть нужными. Примеры у всех на виду.

Почему издания, которые уже проработали не один год, вдруг лопаются после того, как в них перестают «вливать» деньги хозяева? Почему эти издания не могут сами себя обеспечить – собственным трудом? Все просто – тот самый пресловутый «неожурналистский» фактор, когда после прекращения «денежных вливаний» оказывается, что газету никто не покупает, так как она просто неинтересна – хотя бы по причине того, что В НЕЙ НИЧЕГО ИНТЕРЕСНОГО НЕТ. А как же?! Там работают кадры (в основном те самые, «со взглядом ягненка»), которые привыкли делать то, что им скажут, как скажут, только для того, чтобы просто работать. Гордо именуя себя журналистом.

А город не думал

Ситуация вырисовывается невеселая. Мы теряем нормальных журналистов как класс. Смотрим «Евроньюс», «Би-би-си», а затем, случайно попав на рязанский телеканал, в очередной раз отплевываясь при виде «молодой говорящей головы с макияжем», задаемся вопросом: «Ну почему у нас все ТАК? Для кого делаются телепередачи и печатаются «игрушечные» газеты, если они никому, кроме их хозяев, не интересны?» Хотя, возможно, уже привыкли, разделяя все СМИ на два класса – рязанские и все остальные. Уже не вызывает улыбку лицезрение статьи или сюжета «ни о чем», перестают возмущать элементарные ошибки как в русском языке, так и в названиях служб, должностей, марок автомобилей и т. д. И это плохая тенденция. Если человеку 24 часа в сутки говорить, что он идиот, но это даже неплохо, – он начинает в это верить.

Вполне возможно, что уже через нескольких лет рязанская журналистика полностью превратится в эдакое раскрашенно-добродушное молоденькое личико на телеэкране, говорящее то, что от него требуют боссы, и твердо верящее в правильность этого пути. А приезжающим из других городов людям, которые будут плеваться после ознакомления с местными СМИ, мы просто ответим: «Да вы ничего не понимаете!»

"MK в Рязани"