Мой прапрадед Дмитрий Дмитриевич Солодовников был разносторонне образованный человек. В учебных заведениях Рязани он преподавал историю и краеведение, историю изобразительных искусств и литературу, состоял членом Рязанской ученой архивной комиссии и затем являлся председателем правления общества исследователей Рязанского края, исполнял обязанности ученого секретаря областного краеведческого музея. «Профессор Рязанского края» – так называли его многие ученики.

Сын банковского чиновника Дмитрий Солодовников родился 4 июня 1872 года в городе Москве, в Панкратьевской слободе. Среднее образование получил в Московской второй классической гимназии, которую закончил в 1890 году с золотой медалью. Высшее образование он получил на историческом отделении Московского университета, которое закончил с дипломом Первой степени. Работая в воскресной церковно-приходской школе города Москвы при фабрике Прохоровской мануфактуры, был членом марксистской группы «Народ и воля». В нее входили такие видные революционеры, как А.И. Ульянова Елизарова, П.Н. Колокольников, В.Д. Бонч-Бруевич. В июне 1896 года по инициативе Московского Рабочего Союза состоялась нелегальная сходка, более 300 рабочих решили поддержать начавшуюся в Петербурге забастовку. В события вмешалась полиция, последовали аресты. Схвачен был и Солодовников. Он приговаривается к шестимесячному заключению и трем годам высылки в город Рязань. Так началась его новая жизнь в городе, которому суждено было стать его второй Родиной.

В Рязани Дмитрий Дмитриевич обосновался в доме № 7 по улице Борисоглебской. В этом доме жила вдова Н.А. Вишневская, у которой он стал «нахлебником». «Нахлебниками» в те времена называли тех, кто не только снимал жилье, но и питался в этой семье. Надежда Александровна была молода и красива. Ее муж, его превосходительство господин Вишневский, был попечителем народного образования в Рязанской губернии.

Двадцатишестилетним молодым человеком приехал Дмитрий в Рязань. Молодая вдова была старше его на четыре года. Но это не помешало им полюбить друг друга и пожениться. От этого брака родились трое детей. Сын Николай был офицер, он умер, когда ему было 24 года. Дочка Надежда умерла в трехлетнем возрасте. Наташа, Наталья Дмитриевна Солодовникова – это мама моего дедушки, работала преподавателем по классу фортепьяно в музыкальном училище. Умерла прабабушка в возрасте восьмидесяти лет.

Несколько слов о других членах семьи. У Дмитрия Дмитриевича был племянник Александр, 1895 года рождения. В 1912 году он закончил с золотой медалью Московскую практическую гимназию. Был женат на дочери Московского губернатора Нине Станиславовне. Жили они на Гоголевском бульваре. После революции трижды арестовывали Александра Александровича, ссылали на Колыму. Вернулся он из семнадцатилетней ссылки старым и больным.

Жена ждала его все эти годы. После ссылки им выделили на том же Гоголевском бульваре маленькую и темную комнатку, которая раньше в их большом доме была подсобным помещением. Мой дедушка со своей мамой навещали Александра Александровича Солодовникова и его жену. Дедушка рассказывал, как Шура, так в семье называли его, был внимателен и нежен со своей женой, называл ее ласковыми словами и целовал ее старческие руки.

Были у Александра два брата – Алексей и Николай Солодовниковы. Николай закончил филологический факультет МГУ, работал в библиотеке имени В.И. Ленина (сейчас Российская государственная библиотека). В годы репрессий был также сослан на север. В 1935 году вернулся и работал в Рязани счетоводом в пароходстве. Здесь же, в Рязани, он написал книгу «Семейная летопись», которая в единственном экземпляре хранится в Российской государственной библиотеке. В 1938 году Николай был снова сослан в Карелию, где и умер. Такая же печальная судьба постигла и Алексея. Позднее оба были реабилитированы, Николай посмертно.

Александр писал стихи. Вот выдержка из одного:
Сирень, сирень, опять Рахманинов
Волнует глубь души моей,
И в старом сердце пенье мамино

Звучит из дальних, ясных дней...

В 1974 году А.А. Солодовников умер. Немногим больше пережила его жена. Детей у них не было. Эти факты нигде не зафиксированы, все – со слов моего деда. Сейчас моему дедушке около 70 лет. Он худощав и интеллигентен, увлечен историей, особенно Древнего Рима и Египта, профессионально рисует. Он очень часто напоминает мне любимое высказывание моего прапрадеда – «Не угашайте духа своего», взятое из евангельского текста.

Дедушка рассказывал мне, что Дмитрий Дмитриевич был не только учитель и историк, но и добрый, милый человек. Была у него одна забавная черта – он боялся петухов, коров и коз. Если по улице Борисоглебской, где он жил, гнали стадо (тогда такое было), он никогда не выходил из дома. Вместе с тем, когда в годы Великой Отечественной войны вся его семья была в эвакуации, он один оставался в большом доме, а когда бомбы падали на наш город, не уходил в бомбоубежище. В его доме были старинные часы. Они сохранились и сейчас, отбивая каждые полчаса и каждый час. В годы войны Дмитрий Дмитриевич следил за их ходом, очень переживал, чтобы часы не останавливались. Изготовлены они были в Германии частным мастером. Корпус сделан из дерева и стекла. На маятнике застыли две буквы «К» и «А», наверное, на эти буквы начинаются фамилия и имя мастера. Часы и сейчас наполняют наш дом чудесным торжественным звоном.

Еще рассказал дедушка, что Дмитрий Дмитриевич был очень близко знаком с Константином Эдуардовичем Циолковским, который часто бывал у него дома на Борисоглебской, приезжая по делам в Рязань. Циолковский даже помог жене прапрадеда выхлопотать пенсию.

С 1902 года мой прапрадед работал в Рязанской первой мужской гимназии. Ученая архивная комиссия издала «Историческую записку», в которой имеются имена законоучителей, преподавателей всех учебных предметов. С интересом я читала список окончивших курс гимназии: «В 1828 году гимназию окончил Алексей Галахов, автор работ по литературе, в 1837 году – Яков Полонский, замечательный русский поэт; Дмитрий Иловайский – автор трудов по истории Рязанского края; Иван Янжул – профессор Московского университета...».

Интересным для меня стал тот факт, что в первой половине ХIХ века в Московский университет выпускники первой мужской гимназии проходили без сдачи вступительных экзаменов.

И вот то, что я искала: «Преподаватель истории и географии Дмитрий Дмитриевич Солодовников с 1902 года состоит и поныне...». У меня что-то вспыхнуло в сердце... «Из прошлого Рязанской гимназии» – так называлась одна из статей Дмитрия Дмитриевича Солодовникова. Мой прапрадед пишет, чем была гимназия для Рязанского края: «Дух науки проходил в гимназию и делал нечто большое, чем простое учебное заведение. В 1822 году, в Пронском, близ села Кайданова, горела земля. Но причем тут гимназия? А вместе с тем, вот что мы видим. Директор гимназии отправляет для исследования сего горения учителя Воздвиженского, причем приказывает ему осмотреть и объяснить о «Чертовом городище» близ города Пронска. Учитель исполняет приказание и представляет отчет о своем расследовании и при нем образцы разного рода торфа и кристаллов. Все это представлено ректору университета и напечатано об этом в «Вестнике Европы».

В 1836 году близ Старой Рязани найдены древние гробницы, и директор гимназии пишет донесение об этом как о примечательном событии для отечественной археологии. Ревизоры в своих отчетах также отмечают ученые работы учителей. Профессор МГУ Васильевский пишет в своем отчете, что «Учитель Воздвиженский выделяется среди других учителей своими заслугами: он открыл новое ископаемое произведение в торфе, каменный уголь, сукновальную глину, фарфоровую глину, высказал догадки о некоторых растениях, упомянутых в Священном писании».

Гордясь учебным заведением, в котором работал, Дмитрий Дмитриевич сам отдавал ему все силы и любовь. Преподавательская работа была для него счастьем. В настоящее время можно еще встретить немало бывших его учеников, которые с самыми лучшими чувствами вспоминают о своем учителе.

Проживающий в Рязани врач-пенсионер Л.Н. Мартынов задушевно говорит о своем наставнике: «Это был преподаватель совершенно своеобразный, чрезвычайно демократичный и необыкновенно добрый. Как сейчас вижу его незабываемую ласковую улыбку. Предмет он излагал увлекательно и глубоко, авторитетом пользовался огромным, и все мы с огромным рвением готовились к его урокам. Дмитрий Дмитриевич был человеком большой и красивой души».

Уроженец рязанского края доктор искусствоведения Георгий Карлович Вагнер одну из своих книг посвятил Д.Д. Солодовникову: «Это был человек с большой буквы, – вспоминает он, – на заседании Ученого совета к его мнению прислушивались все. Несмотря ни на какие жизненные обстоятельства, Дмитрий Дмитриевич никогда не впадал в уныние. Он остался в памяти человеком необыкновенно благожелательным, мягким, с чувством чеховского юмора».

Был его учеником и Александр Васильевич Беляков – летчик, доктор географических наук, профессор. Вместе с Валерием Павловичем Чкаловым в 1937 году он совершил беспосадочный перелет Москва – США. В память об этом событии Беляков подарил своему учителю две каминные вазы, которые до сих пор хранятся в нашем доме.

В своей автобиографии мой прапрадед писал: «Поступая в университет, увлекался, с одной стороны, классическим искусством, а с другой стороны – русским фольклором». Его увлечение фольклором оставило след в его книгах, научных работах. Так, в начале века появилась книга «Материалы для изучения народного творчества в Рязанской губернии».

Исследование рязанского фольклора очень интересно. С большим удовольствием я читала прибаутки, поговорки, песни, собранные прапрадедом вместе с учениками в деревнях и уездах края.
Есть у Дмитрия Дмитриевича научная работа «К материалам о русском шитье ХIХ века». Вот о чем можно в ней прочитать: «Среди шитых картин Рязанского музея невольно обращает на себя внимание большая картина, изображающая М.Д. Скобелева под Минском в 1831 году. Ее длина 188 см, высота 108 см, она вышита полукрестом, цветной шерстью, бисером металлическим, золоченым или стальным. И кое-где канитель.
В центре картины, на холме, покрытом травой и кустарником, на барабане сидит М.Д. Скобелев. На нем мундир полуснят, раскрыта левая часть туловища, на шее нательный крест, левая рука отнята, она лежит на траве. Рану перевязывает военный врач. Общий колорит картины серебристо-зеленый, как бы перламутровый, краски мягки, как это часто бывает на старинных вышивках. Картина вывезена из имения Скобелева Спасско-Заборовского. По рассказам местных жителей, она вышита дочерью Скобелева, Верой. Среди картин Эрмитажа есть шитая картина такого же содержания».

Со студенческих лет прапрадед мечтал о работе в школе. Он изучал становление школы в Рязанском уезде и написал свою книгу «Первые шаги Рязанской светской школы». Ученый секретарь Рязанского музея А. Мансуров в 1929 году говорил по поводу этой научной работы: «Работы Д.Д. Солодовникова раскрывают перед читателями ряд интересных и поучительных страниц из истории начального школьного обучения Рязанской губернии. Они описывают фактическую сторону развития так называемой светской школы, главным образом в бытовом отношении, в условиях рязанского прошлого».

И вот я, его праправнучка, читаю эту работу: «В 1692 году дьячок Степан Симонов написал Солотчинскому архимандриту Игнатию слезное челобитье. «Бьет челом, – писал он, – сирота твой Стенька, Симонов сын. Приказал ты мне, государь, своим отеческим благословением учити учеников и я твоего, государь, благословения не ослушался и учу с 1690 года и посе число».
Перед нами самый «старинный» рязанский учитель – дьячок Стенька и самая старинная школа – монастырская, с особой церковной грамотой.
Учителю дьячку Стеньке живется невесело. С учеников он денег не берет, а у монастыря жалования не получает. А нужда у него большая. И пишет он отцу архимандриту: «Государь,
смилуйся, пожалуй!». На обратной стороне этого заявления есть и решение начальства: «По сей челобитной казначею старцу Епифанию, выдать ему, дьячку Стеньке за жилье на нынешний год полтину».

Что такое полтина? На нее можно было приобрести с грехом пополам только одну смену платья. В 20-х годах ХVIII века наряду с такими маленькими школами появилась в Рязанском крае светская школа. Программа этой школы была узко-математической, ее называли «циферной». Учить в ней приказано было арифметике, именно нумерации, сложению, умножению, делению, тройным правилам, как без долей, так и с долями, геометрии, тригонометрии и др.

Первым учителем этой первой светской школы в Переславле Рязанском был морской офицер Петр Павлов из Санкт-Петербургской академии.

Из первой светской школы выросло потом народное училище. В программу входили уже такие предметы: российская грамматика, арифметика, геометрия, физика, архитектура, география, история, рисовальное искусство. В народном училище могли учиться дети всех сословий – мальчики и девочки. Затем из главного народного училища вышли учителя для малых народных училищ,в которых дети учились бесплатно, что наносило видимый ущерб школьной монополии духовенства».

В трудах Д.Д. Солодовников рассказывает об укладе жизни помещиков, крестьян. «...И славно жил наш прадедушка, – говорил старый крепостной про Николая Михайловича Нестерова, владельца села Кукова Рязанской волости в середине ХVIII века, – у него было душ тысячи две. Денег тогда было как-то мало, да и нужды в них не было. Да на что нужны были деньги? Винокуренный завод был свой, всякая вотчина доставляла запасы, бывало, все кладовые и амбары битком набиты всяким харчем. И на барышнях ничего покупного не было. Бывало, купишь тонкой английской бумаги, да и наткешь канифасу барышням на платья.

Были и другие помещики-предприниматели. Помещик Муромцев везде по деревням строил дома каменные, крытые черепицей, везде завел фруктовые сады. В нескольких имениях устроил винокуренные заводы, суконные фабрики и кожевенные производства. Но и этот предприниматель по принятой общей системе держал множество дворовых».
Для полноты описания жизни в ХVIII веке Д.Д. Солодовников приводит примеры самодурства помещика Измайлова. Проявлялось оно везде, не только в Рязанской губернии. В Лейпциге ему вздумалось зайти в один галантерейный магазин.

«Что стоит весь магазин?» – спросил он, и, получив ответ, не выходя из магазина, заплатил деньги и велел все товары, наполнившие магазин, накладывать на возы... В одном немецком городе городское общество устроило для него бал, а Измайлов подкупил и напоил музыкантов, чтобы они выкинули шутовскую проделку. Когда бал открылся полонезом, они вместо того, чтобы играть, высунули языки и обеими руками сделали носы танцующим. Немцы возмутились, а Измайлов приказал внести корзины с вином и пригласил на пир всех жителей города. На пиру он опять устроил потеху – у некоторых дам вспыхнули чепчики. Немцы опять возмутились, а Измайлов поднес испуганным дамам ценные подарки. Эти выходки были во вкусе тогдашнего дворянства». Славился он и своей жестокостью. Сплошь и рядом наказывал крестьян. Надевал на них цепи в виде ошейника и один конец цепи приковывал к стулу, при этом бросал крестьян в тесные, полутемные подвалы.

Несмотря на то, что ХIХ век был веком культуры и просвещения, когда миром владели стихи Пушкина, Лермонтова, проза Гоголя, были и тогда дикие порядки в помещичьих усадьбах. История Рязанской губернии с жестокостью и самодурством помещиков ушла в прошлое, но настоящее не менее жестоко. Мне хотелось бы, чтобы люди были свободными и их не унижали бы никаким образом, чтобы на земле не было коварства и убийств. Мне представляется будущая жизнь как прозрачный ручей. А когда я вырасту и стану учителем, то мои ученики будут узнавать лишь из учебников истории о жестокости нравов.
Многие работы моего прапрадеда мне представляются особенно ценными в краеведческом отношении. Рязанская земля древняя, ее история началась с незапамятных времен. Культурное наследие, которое он оставил людям, – это работы и книги: «О Переяславле

Рязанском», «Прогулка по Рязанскому кремлю». Правда, в библиотеках я нашла не все его работы. Вот книга «О Переяславле Рязанском», изданная в 1922 году государственной типографией Рязани и переизданная в 1995 году...

«Весной 1908 года вода выходила из берегов дважды и очень испортила дорогу в Борки (село), стали эту дорогу поправлять и для этого рыли землю: когда рабочие рыли землю, нашли они какие-то камни, эти камни выпросил у них один гимназист и отдал их в Архивную комиссию. Тогда оказалось, что рабочие разрыли целую мастерскую, где когда-то в старину из кремня изготавливали наконечники для копий, стрел...».
«Кто жил во времена незапамятные, ученые догадаться не могут, а догадались о том, что к этим неведомым людям пришли финны и покорили их, и стали жить здесь. Об этих финнах и память осталась в здешних местах: если посмотреть из Рязанского кремля вдаль за Оку, увидишь: синеют леса, это начинается край, что зовется Мещерой, а мещерой называется тот финский народ, что когда-то в старину жил здесь. Там, за Окой, в верстах 13 от Рязани есть Аграфенина пустынь, жителей этого села считают потомками этих мещеряков».
«Лет 800 тому назад жил-был в городе Муроме князь Ярослав Святославович, внук Ярослава Мудрого, правнук святого Владимира. Он много заботился о своей земле, обращал язычников в светлую веру, строил города. Владел он и теми местами, где теперь Рязанская губерния, и здесь ставил города. И для них выбирал места. Приглянулось ему местечко, где теперь стоит Рязань, тут и Ока близко, и теперешняя Павловка и Вожа недалеко, тут и селение большое, и в нем богатый торг. Посмотрел он на это место и поставил подле селения городок, на крутом высоком речном берегу. И назвал его Переяславлем, а реки, что здесь текли, одну – Трубежом, а другую – Лыбедью.
Далеко-далеко, в Киевской стороне тоже стоял город Переяславль, на речке Трубеже, а в Киеве текла речка Лыбедь. Видимо, вспомнил князь Ярослав родимый киевский край, когда строил новый городок.
С тех пор, как заложил Ярослав Переяславль, прошло более ста лет, и за это время случилось в Рязанской земле, много доброго и злого. Жил в те времена в Рязанской земле боярин именем Евпатий Коловрат. Когда татары напали на Рязанскую землю, был он тогда в Черниговской земле и пришли к нему вести о татарах, и поехал он тогда в родную землю. Когда увидел, что наделали татары: собрал он войско до 1700 и погнался за татарами и стал бить их задние ряды. Татары удивились, испугались, уж «не мертвые» ли встали рязанцы. Послал тогда Батый на Евпатия своего богатыря Таврула, и Таврул с Евпатием бился в бою, и рассек его Евпатий на части. Еще больше удивились татары Евпатьевской силе, и послал тогда Батый на Евпатия множество татар на санях. Тут Евпатий и сложил голову».
Есть в прапрадедушкиной книге и раздел о Рязанском гербе: «На Рязанском гербе изображен самый знаменитый Рязанский князь Олег Иванович. Был он храбрый, мудрый. Большой хлебосол. Свою родную Рязанскую землю любил он больше всего на свете и только думал, как уберечь ее от врагов. Так вот уж вышло, что наш город всю жизнь был крепостью. Это та часть Рязани, где теперь соборы, монастыри, башни и исторический вал».
С 1872 года стали город строить по новому плану, где были усадьбы – прокладывались улицы, строили дома там, где раньше были поля и выгоны...
«В начале 1862 года задумали в Рязани строить городской банк. В то время проживал в Москве рязанский уроженец, московский купец Сергей Афанасьевич Живаго. Он знал о затее рязанцев и предложил рязанскому городскому обществу для учреждения банка 20000 рублей и такие еще предложил условия, чтобы часть прибыли банка шла на устройство приюта для несчастнорожденных младенцев, часть на больницу и училище при женском Рязанском монастыре, часть на пособия бедным девушкам купеческого и мещанского звания при выходе замуж, часть на нужды города. Рязанская городская дума приняла предложение Сергея Живаго, и 1 июня 1863 года банк был открыт и назван был общественным банком им. С. Живаго. Через 50 лет его 20000 принесли городу чистой прибыли 2,5 миллиона рублей. На прибыли банка содержалось ремесленное училище и родильный дом».
Сегодня банк им. С.Живаго – один из крупных банков города. Расположен он в самом центре, на площади В.И.Ленина.

Я иду по Глебовскому мосту, который ведет в Кремль – главную часть бывшего Переяславля и ныне главную историческую часть города, где находится историко-архитектурный музей-заповедник. Здесь от самих стен веет стариной.

Здесь любил бывать мой прапрадед, милый, добрый и скромный человек, увлеченный историей своей земли. Он любил своих учеников, всех тех людей, с кем ему довелось общаться, гордился ими и имел большое желание оставить им в наследство свои исторические работы. Так уж получилось, что Рязань стала его родиной, он нисколько не жалел об этом.

Весь жар своей души он отдал благородному делу – изучению истории моего, нашего края. Он жил в Рязани с 1889 года по 1944 год. История России прошла через его жизнь, жизнь родственников, нашу семью.

В 30-е годы в Рязани был писатель Леонид Леонов. После встреч с моим прапрадедушкой он назвал его «зубром» в вопросах истории Рязанского края.

Во время войны (1943 год) народный комиссар В.П. Потемкин, видный историк, знакомясь с экспозицией и работой Рязанского областного краеведческого музея, приказом объявил благодарность ученому секретарю музея Д.Д. Солодовникову. А вскоре Дмитрий Дмитриевич был награжден знаком «Отличник народного просвещения». Тогда подарили ему длинное теплое серое пальто в клеточку.

Я читала прапрадедушкины книги – это увлекательные произведения, хотелось читать еще и еще. Это чтение расширило мой кругозор. Книги Д.Д. Солодовникова выдержали испытание временем. Они могут ответить на многие вопросы сегодняшнего дня. Многие его работы развили во мне чувство красоты, понимание жизни.

У нас дома есть уникальный семейный архив, где хранятся работы Д.Д. Солодовникова, фотографии. Архив собирался и хранился из поколения в поколение, он бесценный. В семейном архиве есть огромная, судя по количеству страниц и фотографий, книга, называется она «Владельцы мясецеслова». И владельцы ее Солодовниковы. Это был старый купеческий род, начало которого ведется с 1745 года. И книга начата с этого времени. В ней много интересных писем, размышлений – о литературе, искусстве, выдающихся людях того времени.

Пересматриваю фотографии Дмитрия Дмитриевича Солодовникова, вглядываюсь в лицо своего прапрадеда, в его умные, грустные глаза и мысленно говорю: «Я буду пропагандировать написанные тобой книги и ученые труды. Тем более, что у меня теперь есть твой прекрасный девиз: «Не угашайте духа своего».

Мария Богданович, студентка Рязанской государственной радиотехнической академии.

Впервые статья публиковалась в журнале «Утро» в 2001 году.