Добро пожаловать!
На главную страницу
Контакты
 

Ошибка в тексте, битая ссылка?

Выделите ее мышкой и нажмите:

Система Orphus

Система Orphus

 
   
   

логин *:
пароль *:
     Регистрация нового пользователя

Гюлистанский мир

Гюлистанский мирный договор, подписанный 12(24) октября 1813г., завершил длительную войну в Закавказье, которую Россия вела с Персией - нынешним Ираном

Персы признали присоединение к Российской империи Грузии, Абхазии, Дагестана, Карабаха и нескольких других областей. К России отошло всё Кавказское побережье Каспийского моря от устья Терека до Астары, наше государство получило исключительное право иметь каспийский флот. Подписанный договор стал результатом успешных военных действий России в Закавказье. Но были ли эти действия столь же успешны политически в долговременной перспективе? Какие уроки здесь может преподать нам история в свете современных событий?

Тогдашние отношения России и Персии, действительно, имеют немало параллелей с современностью. После подписания Гюлистанского мирного договора Персия утратила влияние над областями, составляющими сегодня Азербайджан. Они не принадлежали ей исторически, и вернуть их под своё господство настойчиво стремилась Персия в последующие годы.

Стремление к реваншу связывают с именем наследника перcидского престола Аббас-Мирзы. Впрочем, его наследственные права не были бесспорными, поскольку он был лишь вторым сыном персидского шаха. Чтобы упрочить своё положение и заявить о себе как о законном престолонаследнике, Аббас-Мирза должен был вернуть Персии утраченные земли.

Желая удержаться у власти, он стал готовиться к новой войне с Россией. В Персии появились военные специалисты из Англии и Франции, персидская армия стала перестраиваться на западноевропейский манер. Спешно происходило перевооружение и переоснащение воинских подразделений по новому образцу, и результаты не заставили себя ждать. Генерал Алексей Петрович Ермолов, в то время русский наместник на Кавказе, докладывал Императору Александру I, что в скором времени Персия может иметь пехоту, сравнимую с пехотой лучших европейских армий.

Не тратя времени, Ермолов самостоятельно начал тайную переписку со старшим сыном персидского шаха, обещая помочь ему в борьбе против Аббас-Мирзы за престол. В случае необходимости русские войска были готовы занять Эриванское ханство, тогда ещё входившее в состав Персии, чем отвлекли бы на себя большую часть персидских сил. Ермолов справедливо полагал, что борьба за престол выведет Персию из равновесия и она долго не сможет вернуться к состоянию своего «спокойного беспорядка».

Но Император Александр I легкомысленно отнёсся к необходимым мерам тайной дипломатии. Через министра иностранных дел он сообщил: «Выражение наших мыслей в наиболее простейшей форме следующее: клонить шаха к действиям, выгодным как для Персии, так и для сохранения взаимной дружбы; если бы нам это не удалось, то предоставим времени развить обстоятельства, которых мы ни под каким видом не должны вызывать ни нашим вмешательством, ни каким бы то ни было действием». Неужели российский Император действительно считал, что после заключения Гюлистанского договора настанет «вечный мир, дружба и доброе согласие», как провозглашалось?

Почему столь часто в ущерб собственным интересам Россия стремилась к «объективности»? Ведь в конечном итоге невмешательство всегда приводило и приводит к новым жертвам, в первую очередь, среди русских солдат. Мировая политика последних десятилетий прекрасно показала, что если одна из сторон предоставляет возможность событиям развиваться свободно, то их начинает направлять другая сторона. Так или иначе, тогда всё было пущено именно «на самотёк». Генерал Ермолов, прекрасно понимая положение в Закавказье, не мог ничего делать без высочайшего одобрения.

Тем временем Аббас-Мирза готовился к агрессии. Ермолову докладывали, что персидская армия проводит регулярные тренировки и учения под руководством военных специалистов из Европы. Один из русских дипломатов поэтично сказал, что «формируются "бессмертные" полки нового Дария, который в самом деле мечтает противопоставить их фалангам Императора Александра». Все предчувствовали начало новой войны.

Ермолов не переставал докладывать в Петербург о том, насколько напряжённая и взрывоопасная ситуация складывается на границе с Персией после заключения Гюлистанского мира. «Регулярные войска устраиваются на хорошем основании, артиллерия в отличном порядке и умножается очевидно, - сообщал генерал. - Есть хороший литейный завод, и оружейная фабрика делает запасы для арсеналов; учреждаются крепости по образцу европейских; извле¬каются руды, медь, свинец и железо в больших количествах». Армия Аббас-Мирзы к тому времени насчитывала 30 тыс. человек и была оснащена множеством полевых орудий. Но он не торо¬пился начинать военные действия против России, желая испы¬тать боеготовность своих частей на более слабом противнике.

Вскоре в битве при Эрзеруме персы наголову разбили турецкую армию. Но эта военная победа отнюдь не привела к выдвижению соответствующих требований к Османской империи. Целью Персии была лишь проба сил накануне готовящейся войны с Россией, и Аббас-Мирза благоразумно опасался получить в ходе её второго противника.

Менялась ситуация и в самом Закавказье. Русские власти столкнулись со множеством проблем в присоединённых по Гюлистанскому миру областях. Они вошли в состав Российской империи добровольно, предпочтя российское подданство персидскому господству. Но многочисленным и постоянно враждующим друг с другом племенам было непривычно жить в составе европейского государства с его верховенством закона и права. Русской администрации, в свою очередь, было непросто разобраться в тонкостях межплеменных отношений местного населения. Один из тогдашних русских чиновников писал, что «по изгна¬ии Мустафы-хана из богатых его владений армяне и грузины, жадные к деньгам, заняли все места до управления касающиеся, грабёж и воровство водворилось в ханстве».

Кавказский корпус, считавшийся наиболее боеспособным в российской армии, был не в лучшем состоянии. Историки отмечают, что военных привлекали для строительства, и это, конечно, сказывалось на боеготовности частей. Армейские части корпуса были разбросаны на огромной территории. Всё это подталкивало Аббас-Мирзу к агрессии...

Наступление персидских войск было неожиданным для русской армии. В первые же дни отдельные подразделения были окружены и взяты в плен, крепость Шуша попала в осаду, в недавно присоединённых областях начались восстания против русской администрации. В этой ситуации главнокомандующим на Кавказе был назначен генерал Иван Фёдорович Паскевич, который провёл ряд успешных военных операций. Под Елизаветполем (ныне Гянджа) семитысячная русская армия одержала сокрушительную победу над 35-тысячной армией Аббас-Мирзы, которая обратилась в беспорядочное бегство. Дальнейший ход войны был предопределён. Удар под Елизаветполем оказался смертельным для войска Аббас-Мирзы: оно было разгромлено и русская армия заняла персидский Азербайджан. За новую победу над Персией, в результате которой Россия присоединила Эриванское и На-хичеванское ханства, Паскевич был пожалован титулом графа.

Да, в первой половине XIX века ситуация складывалась для России благоприятно в военном отношении. Россия имела мощные силы не только для того, чтобы отразить агрессию на поле боя, но и чтобы пренебрегать мерами тайной дипломатии. Но стоило ли так поступать? Внешняя политика - это тонкое искусство, которое заключается не только в достижении военного превосходства. Со времени заключения Гюлистанского мирного договора Аббас-Мирза более десяти лет готовился к нападению, которое можно было предотвратить, не проливая крови русских солдат и офицеров. Но всё произошло именно так. Почему?

Новый конфликт с Персией был заложен в тексте Гюлистанского договора, который провозглашал «постановить мир на основании status quo ad presentem, то есть дабы каждая сторона осталась при владении теми землями, ханствами и владениями, какие ныне находятся в совершенной их власти». То есть и на этот раз Россия соблюдала пресловутый «статус кво», которым в политике пренебрегают все другие страны мира.

Только позднее Паскевич понял, что «суверенная» Персия будет и впредь угрожать интересам Российской империи. Он предложил расчленить её на несколько частей, но к его мнению не прислушались в Петербурге...

Иногда поражаешься тому, как часто повторяется история. Даже в незначительных, казалось бы, деталях. Разве не в схожей ситуации оказалась Россия во время грузинской агрессии против Южной Осетии? В случае с Аббас-Мирзой, конечно, Россия ещё не столкнулась с прямым противодействием западных стран. В XIX веке это произошло чуть позже, во время Крымской войны, когда Россия попала в ловушку, а за военными успехами первых дней последовало поражение и международная изоляция. Но всё же в те времена Российская империя была ещё достаточно сильна.

Сейчас же роль персов и турок одновременно играет «товарищ Саахов». Маленькая победоносная война (точнее, «принуждение к миру») - это ещё не конец событий. Из самой России продолжается отток капитала в Грузию, в стране продолжает действовать мощная грузинская диаспора. По законам ведения войны мы должны были уничтожить все стратегические объекты на территории Грузии. Этого не сделано, потому «война» может продолжаться вечно, и за агрессией будет следовать очередная агрессия, до тех пор, пока в самой России не начнётся дестабилизация. При этом информационное давление на нашу страну будет только нарастать. Российский стабфонд находится в Америке, что не позволит предпринять резких ответных шагов. Военная отрасль России ослаблена, общество неоднородно, русская демография в минусе. Всё это, безусловно, скажется в условиях новых технологий ведения войны.

Очевидно, что сейчас происходит завязка событий, которые будут определяющими в ближайшие годы, а может, и десятилетия. Со времён заключения Гюлистанского мира многое изменилось, и ставки в мировой политике значительно возросли. Для США отдать Грузию - слишком высокая цена, она будет означать крах всей американской политики возведения буферной зоны вокруг России. Значит, Америка и влиятельные мировые финансовые круги будут давить до конца. Для России же главной задачей становится сохранение независимой госу¬дарственности и самостоятельной роли в мире. При наших «дураках и дорогах», коррупции и оснащённости вооруженных сил это будет очень трудно.

Всемирная история знает бесчисленное множество войн, побед и поражений. Но, пожалуй, мало что изменилось со времён Древнего Рима - первой мировой империи: Si vis pasem, para bellum… Хочешь мира - готовься к войне. Только война уже идёт, всё ближе подбираясь к нашему дому. И открытые военные действия стали сегодня лишь частью этой новой войны. В наш век нельзя пренебрегать дипломатией и информационными средствами.

Всеволод Игоревич МЕРКУЛОВ, кандидат исторических наук.

Журнал "Русский дом", № 11/2008г.

Территория Кавказа, отошедшая к России по Гюлистанскому договору.
0
 
Разместил: admin    все публикации автора
Изображение пользователя admin.

Состояние:  Утверждено


Комментарии

После подписания Гюлистанского мирного договора Персия утратила влияние над областями, составляющими сегодня Азербайджан. Они не принадлежали ей исторически, и вернуть их под своё господство настойчиво стремилась Персия в последующие годы.

Персия утратила влияние над областями, составляющими сегодня территорию Азербайджанской Республики. Территория Южного Азербайджана осталась под контролем Фетх Али-Шаха Каджара.

Менялась ситуация и в самом Закавказье. Русские власти столкнулись со множеством проблем в присоединённых по Гюлистанскому миру областях. Они вошли в состав Российской империи добровольно, предпочтя российское подданство персидскому господству.

Кто-то вошёл в состав Российской империи – добровольно, кто-то добровольно-принудительно, а кто-то – принудительно.

Но многочисленным и постоянно враждующим друг с другом племенам было непривычно жить в составе европейского государства с его верховенством закона и права.

1) И кого это в данном случае Меркулов В. И. племенами назвал?

2) Российская империя в условиях крепостного права была правовым государством с верховенством закона?

Русской администрации, в свою очередь, было непросто разобраться в тонкостях межплеменных отношений местного населения. Один из тогдашних русских чиновников писал, что «по изгна¬ии Мустафы-хана из богатых его владений армяне и грузины, жадные к деньгам, заняли все места до управления касающиеся, грабёж и воровство водворилось в ханстве».

Интересующимся темой желательно ознакомиться с работой В. Л. Величко «Кавказ. Русское дело и междуплеменные вопросы». При чтении постоянно ловишь себя на мысли, что по прошествии более ста лет после издания эта книга продолжает сохранять актуальность.

Иногда поражаешься тому, как часто повторяется история. Даже в незначительных, казалось бы, деталях. Разве не в схожей ситуации оказалась Россия во время грузинской агрессии против Южной Осетии?

Придерживаясь своей точки зрения на события 2008 года, отличающейся от мнения официального Тбилиси, хочу заметить, что агрессия – это применение силы одним государством против территориальной целостности или политической независимости другого государства. Южная Осетия к началу августа 2008 года не была признана государством никем, в том числе Москвой, а потому Грузия по определению не могла совершить в отношении неё акт агрессии.

О проекте