Очередная муза явилась мне в облике кандидата исторических наук В.И. Меркулова, автора статьи «Забытая родословная Рюрика».

Как и все кандидаты каких-бы-то-ни-было наук господин Меркулов излагать свои мысли не умеет. По крайней мере, не умеет делать это интересно и увлекательно даже тогда, когда речь идёт о такой грандиозной личности как Рюрик. К тому же, содержание не соответствует заявленному названию, то есть тема вдобавок ещё и не раскрыта.

Рюрик на памятнике 1000-летию России.

Сверимся с «Большой советской энциклопедией» на предмет что же такое родословная? Родословная (она же генеалогия) это вспомогательная историческая дисциплина, занимающаяся изучением истории родов, происхождения отдельных лиц, установлением родственных связей, составлением родословий.

Проще говоря, родословная – это перечень предков. Если берёшься изучать родословную отдельного лица – конкретно Рюрика – по логике, надо начинать с самых прямых и непосредственных предков оного лица, с папы и мамы. С логикой кандидат Меркулов испытывает заметные сложности, поскольку отец Рюрика в его опусе упомянут более чем вскользь, а мать основателя первой русской правящей династии он, вообще, счёл третьестепенным персонажем, упоминания не достойным.

Отца Рюрика В.И. Меркулов объявляет «варяжским князем». Это открытие достойно Нобелевской премии, поскольку до В.И. Меркулова «варяжские князья» исторической науке были неведомы! Князь – это глава этнической единицы, племени или народности. Варяги (они же викинги) – это не национальное образование, а скорее обобщённое название профсоюза балтийских пиратов. Национальная принадлежность варяжских дружин могла быть какой угодно – норвежской, шведской, датской, финской, славянской… Но, как правило, чаще всего это были интернациональные команды искателей приключений и добычи, у которых мог быть военный вожак-предводитель, но князя быть не могло по определению.

Абзацем ниже Меркулов противоречит сам себе, ссылаясь на Матиуса фон Бэра писавшего, что у «короля вендов и руссов Витслава был сын Годелайв». То есть, по крайней мере, отец у нашего героя всё же был. И, судя по цитате, у него были все основания гордиться текущей в его жилах кровью!

Пути упомянутых фон Бэром вендов (венедов) и руссов пересеклись в I веке новой эры в Прикарпатье (подробнее об этом в части V моей работы «Долгая дорога домой»), когда они под руководством пассионарного вождя воеводы Бодрича, двинулись на север, завоёвывать жизненное пространство на берегах Балтики. «…Руште идяше со вядема и тоие хотиае унесте бозо сва оу до море […Русы шли с вендами и тоже хотели унести богов своих к морю]» («Велесова книга», 18а).

В результате двухлетнего полного битв и лишений похода на южном берегу Балтийского моря появится мощный союз славянских племён, названный по имени своего предводителя – бодричи или ободриты. Князьями славянского племени рарогов, входящего в союз ободритов станут впоследствии дед Рюрика Витслав (в германоязычных хрониках его имя фигурирует так же в написании Витсид или Витсан) и отец Годолюб (в германской транскрипции Годелайв).

Западные славяне в VII-IX веках.

Среди западно-славянских племён ободриты считались самыми воинственными. Их владения располагались на границе славянских земель (что в конечном итоге обернулось для них трагедией). С запада на них давили воинственные саксы, впрочем, неоднократно ободритами битые. Западные хроники изобилуют сообщениями типа: «…и хотя те ободриты были язычниками – они одержали победу над саксами» («Лоршские и Мозельские анналы» 801 г.). Гораздо печальнее было другое – во внутриславянской среде не было согласия и ободриты параллельно не вылезали из братоубийственных конфликтов с другим славянским племенем лютичами, чьи земли примыкали к владениям бодричей с востока.

Воин ободрит (реконструкция).

Но были у ободритов и союзники. Глубокую к ним симпатию питал король франков Карл Великий – сам по матери ободрит. Бодричей он называл не иначе как «наши славяне» и считал самыми верными своими союзниками. Первый союзнический договор Карл Великий и князь ободритов Трагвит (он же Драго, Драгит, Дражко) заключили в 789 году («Лоршские и Мозельские анналы», «Фрагмент Дюшена»). А в 795 году к Карлу Великому «…прибыли князья Витсан [дед Рюрика] и Драго от венедов» («Лоршские и Мозельские анналы»).

Увы, это предпоследнее письменное упоминание про деда нашего героя. Через два года «…князь ободритов Витсид убит саксами у реки Ильменау» («Анналы Петау» 797 г.). За смерть Витслава славяне и франки отомстили совместно: «Саксы, вступив в битву против Дражко, князя ободритов, и нашего Эбурида, были побеждены» («Анналы королевства франков 798 г.).

Но союз с франками имел и оборотную сторону, с которой пришлось столкнуться в полной мере наследнику Витслава Годолюбу (отцу Рюрика). Дело в том, что к северу от княжества ободритов, в противовес империи Карла, сколачивал свою империю датский король Готфрид. И между двумя этими жерновами и оказались союзные Карлу славянские племена.

В 808 году Готфрид Датский счёл себя в силах бросить прямой вызов Карлу. Заключив союз с враждебными ободритам славянскими племенами лютичами, глинянами и смольнянами, он обрушился на рарогов, разгромил их, взял штурмом их столицу одноимённый город Рарог (Рерик) и повесил Годолюба («Лоршские и Мозельские анналы»).

Узнав об этом, Карл Великий тут же перебил всех датчан, оказавшихся в зоне досягаемости (около 7000 человек) и отправил на помощь союзнику войско под командованием не кого-нибудь, а родного сына. А лично Готфрида Датского месть Карла настигнет двумя годами позднее, когда того зарежет собственный телохранитель.

Однако, ободритам эти мероприятия уже не помогли. После смерти Гоболюба сопротивление попытался организовать всё тот же Драго. Он вёл борьбу против датчан и лютичей ещё два года, но потерпел ряд поражений и бежал куда-то к соседям, где и был убит. А наследник Годолюба Рюрик (возможные варианты написания и произношения его имени Рорик или Рёрик) стал безземельным скитальцем, до конца дней пронёсшим в сердце своём ненависть к датчанам.

Хотя вряд ли он сам помнил те события. Исходя из летописных свидетельств, Рюрик не мог родиться ранее 805 и позднее 808 года. На момент гибели Годослава ему было не более трёх лет, а вполне возможно, что на свет он появился уже после смерти отца. И после триумфа датчан спасла его от расправы и воспитала в духе непримиримой к ним ненависти, скорее всего, мать.

Матерью Рюрика была знатная новгородка Умила, дочь Гостомысла («Иоакимовская летопись»). Поскольку в те времена браки такого уровня заключались не «по любви», а являли собой серьёзные политические акты, надо думать, что Гостомысл не был разбогатевшим, но безродным рыночным торгашом, раз ободритский князь счёл его дочь ровней себе. И действительно, новгородский «старейшина» Гостомысл был сыном князя Буривоя (упомянут в житии св. Стефана Сурожского) и числил себя потомком основателя Новгорода легендарного Славена в 11 колене. Данный постулат, видимо, не вызывал сомнений даже далеко на западе и Годолюб посчитал брак с дочерью Гостомысла выгодной для себя партией.

И. Глазунов «Умила Новгородская».

Как мы видим, в Рюрике не было ни капли неславянской крови! Разумеется, западники-норманисты от данных фактов, отражённых в письменных источниках (одних только новгородских летописей 14 штук!), просто отмахнулись. Старательно оправдывая репутацию историков, как «третьей древнейшей профессии», наши доморощенные адепты версии, что славянство из своей среды ничего путного породить не может, не обращают внимания даже на мнение их западных коллег (Б. Латом, Ф. Хемницес, Д. Франк, Ф. Штадемун, К. Мармье и др.) давным-давно признавших мысль о славянском происхождении Рюрика.

Более того, не всех убедили и генетические исследования. Так, «скандинавским» генетическим маркёром является гаплогруппа I1a, иногда в околонаучной среде называемая «гаплогруппой викингов» – ни у одного потомка Рюрика данная гаплогруппа не обнаружена.

Карта миграции гаплогруппы I1а – у Рюрика её не было!

Но и это не аргумент для тех, кто упёрто продолжает разыскивать корни Рюрика в районе шведской Уппсалы! Что можно сказать – фонд Карнеги-центра, фонд развития толерантности в России и иные «спонсорские» организации, подвизающиеся при посольстве США, могут быть уверены, что их денежки, вложенные в российскую академическую науку потрачены не зря…

Однако, нам теперь понятно, что когда настала необходимость призвать правителя на новгородский престол, Гостомысл послал не за первым попавшимся искателем приключений, которыми тогда кишмя кишела Балтика, а за своим внуком.

Но это будет ещё много лет тому вперёд, а пока Рюрик отошёл на время в тень. Где скитался он, какие терпел лишения и кто занимался воспитанием будущего правителя Руси – не известно. Нет больше упоминаний и о его матери Умиле – где, когда и при каких обстоятельствах окончила она свой жизненный путь нам не ведомо.

На лоне истории Рюрик вновь появляется уже в совершеннолетнем возрасте. В 826 году он с братом по отцу Харальдом является ко двору короля франков Людовика Благочестивого («Бертинские анналы»). Это очень логичный ход – отец Рюрика был вассалом отца Людовика, данное положение никто не отменял и наследник вассала пришёл потребовать у сюзерена свою долю наследства.

Братья-изгои при дворе были приняты, крещены (что подтверждает, что до совершеннолетия они скрывались где-то в землях славян-язычников), получили по графскому титулу и даже были наделены поместьем. Людовик Благочестивый пожаловал им лен Рустрингер во Фрисланде. Что это были за земли точно не ясно. Но по самой вероятной версии, Людовик просто подтвердил права Рюрика на отцовское княжество в землях ободритов.

Герб Рюрика – стилизованное изображение пикирующего солнечного сокола Рарога…

…ныне узурпирован незалежной Украиной.

По большому счёту, выражаясь современным прагматичным языком, Людовик братьев попросту кинул. «Пожалованные» земли, во-первых, ещё предстояло отбить у датчан, а, во-вторых, обещаниям его была грош цена, поскольку сам он давно был не у дел, а его владения активно перекраивались в ходе текущей братоубийственной войны между его тремя официальными и одним неофициальным сыновьями.

И очень скоро Рюрик и Харальд поняли, что франки их крепко надули. Путей у безземельных юношей было два. Первый – влезть в междоусобицу сыновей Людовика, поддержать кого-то из них с туманной перспективой в случае его гипотетической победы получить хоть что-то. Второй – самостоятельно расчищать себе место под солнцем, начав «работать» на самих себя. И, обидевшись на французишек, братья выбрали второй вариант и подались в варяги.

Драккар викингов (реконструкция).

Далее в биографии будущего правителя Руси следует пятно, продолжительностью в полтора десятка лет. О «подвигах» его в этот период мы можем только догадываться, скажем, по прозвищу, которым нарекли Рюрика европейские хронисты – язва христианства! А больше всех пожалели о своей легкомысленности франки.

Г.Р. Державин, ведший собственное исследование биографии Рюрика, имел свидетельства, что наш герой с варяжскими дружинами брал Нант, Бордо, Тур, Лимузен, Орлеан, принимал участие в первой осаде норманнами Парижа.

В 843 году произошло событие, можно сказать, беспрецедентное. Если доселе викинги ограничивались набегами и грабежами, то в этот год, разграбив в очередной раз Нант, они решили здесь же и остаться. Эскадра викингов захватила остров Нуартье в устье Луары и на нём была организована перевалочная база. На следующий год Рюрик и Харальд повели отсюда своих людей вверх по Гаронне до Бордо. Разумеется, все города на их маршруте были захвачены, разграблены и сожжены.

Затем викинги взяли Ла-Корунью и Лиссабон. А затем решили сплавать в Африку! Там они разграбили Нокур, а на обратном пути высадились в Андалусии и экспромтом захватили Севилью, тогда принадлежавшую арабам. Национальность варягов, бравших Севилью – аль-маджуд аль-рус – и имена их предводителей донёс до нас арабский хронист Ахмед-аль-Кааф, лично ставший свидетелем описываемых событий.

Этот поход сделал Рюрика в пиратской среде живой легендой. В 845 году Рюрик предпринимает аналогичное мероприятие, правда, уже в одиночку – Харальд к этому времени, видимо, уже погиб, имя его из летописей исчезает. На сей раз варяжская эскадра поднимается по Эльбе и опустошает её берега.

В 850 году Рюрик идёт на Англию. По сообщениям хронистов под его началом самый крупный флот того времени – 350 кораблей и около 20 тысяч человек! Такую армию мог тогда позволить себе далеко не каждый монарх христианского мира.

Через год он организует налёт на земли по течению Рейна и на Фрисланд. Тот самый Фрисланд, где Людовиком Благочестивым ему был пожалован лен Рустрингер.

Далее версии хронистов расходятся. По одним свидетельствам, король франков Лотарь вновь «даровал» Рюрику лен, по другим, отнял старый и взамен дал новый. И то, и другое противоречит средневековому праву и, скорее всего, дело было в следующем.

Став самым удачливым пиратским вожаком своего времени, Рюрик силой своего авторитета мог теперь привлечь под свои знамёна сколько угодно головорезов и свести кое-какие старые счёты. Набрав из балтийской варяжской вольницы армию, Рюрик обрушился на кровных своих врагов датчан. Свою частную войну против Дании Рюрик вёл пять лет! «Ксантенские анналы» сообщают, что в 855 году после смерти короля Хорика I Рюрик даже пытался захватить датский престол. И хотя эта авантюра ему не удалось, наследил он в Дании так, что много столетий спустя, Шекспир назвал Рюрика дедом принца Гамлета!

И хотя датская корона Рюрику не досталась, отцовские владения он вернул. Отбив у датчан наследные земли, он обратился к Лотарю, чтобы тот подтвердил его права на этот край. Однако, в таком случае война с датчанами из частной пиратской инициативы Рюрика становилась делом всего королевства франков. По какой-то причине Лотарю такая перспектива не улыбнулась, он запаниковал и пошёл на попятную, решив не признавать отбитые варягами у датчан земли собственностью своей империи.

Ситуация резко обернулась против Рюрика. В одиночку вести индивидуальную войну против датчан и лютичей было даже ему не по силам. К тому же вызывало обоснованные сомнения и качество его воинства. Викинги были ориентированы на молниеносные набеги с целью пограбить, а не на затяжные бои в круговой обороне, не сулящие ни славы, ни добычи и не окупающие потерь. У повторно преданного франками Рюрика почва начала уходить из-под ног… И как раз в этот момент к нему прибыли послы из далёкой Гардарики.

А там случилось вот что. Пока Рюрик громил запад Европы, его коллеги в конец затерроризировали восток. Богатая Русь была для них сама по себе лакомым куском. К тому же, по её территории проходили важнейшие торговые маршруты: путь «из варяг в греки» и, по Волге, дорога в Хазарский каганат, бывший в ту пору основным центром работорговли. Контроль над ними выгоды сулил баснословные.

Однако, натиск викингов сдерживал Господин Великий Новгород. Спорадические их набеги отражал ещё князь Буривой. Однако, интенсивность их увеличивалась и в конце жизни Буривоя или сразу после его смерти, Новгород не устоял. Его летописи сообщают: «…словене и кривичи и меря и чудь дань даяху варягы». Западные источники той поры начинают изобиловать сообщениями о несметных богатствах, награбленных викингами на востоке, и многочисленных племенах, обложенных данью («Житие св. Анскария»). О том же в своей «литературной» версии бредней Нестора пишет и Карамзин.

«Западник» Карамзин придаёт этому факту чуть ли не всемирно-историческое значение – де, скакали славяне по деревьям, а потом пришли цивилизаторы-норманны и обучили их высокой европейской культуре. А для того, чтобы в версии его изъянов не было о другом факте, что пребывание викингов на русской земле долгим не было, Карамзин скромно умолчал. Ведь, не мог же автор «Истории Государства Российского» не заметить в новгородских летописях такого сообщения: «…всташе словене и кривичи и меря и чудь на варягы, и изгнаша я за море, и начаша владеете сами себе. Словене свою волость имяху… и посадиша старейшину Гостомысла…».

Можно предположить, что всё своё правлениё Гостомысл только тем и занимался, что оборонял Новгород от норманнов. Причём, борьба, действительно, шла не на жизнь, а на смерть. Мы судить можем об этом по следующему косвенному факту. У Гостомысла, помимо Умилы, было ещё две дочери и четыре сына. В рассматриваемый нами период все четыре сына Гостомысла как-то синхронно помирают. Конечно, можно предположить, что их скосила какая-то эпидемия, но не более ли вероятно, что они пали в битвах с варягами?

Это, кстати, и стало непосредственной причиной призыва Рюрика – династия Гостомысла по мужской линии оборвалась! А самому ему было уже под 80, поэтому произвести наследника Гостомысл физически был не способен. Над делом всей его жизни и жизни 11 предшествующих ему поколений нависла тень краха.

Понимая, видимо, что самому ему осталось не долго прибывать в этом суетном мире, мудрый старый правитель стал перебирать в уме варианты кандидатов в преемники. И, по легенде, Гостомысл увидел во сне, что «из чрева средние его дочери Умилы израстает древо, от плода которога насытятся еси человецы». Волхвы истрактовали этот сон как «от сынов ея имать наследити ему, и земля угобздится княжением его». Так родилось «завещание Гостомысла».

А может правящая новгородская верхушка пришла к той же идее уже после смерти Гостомысла, когда пошёл всеобщий раздрай, усугубляемый внешней норманнской угрозой. Не сумев выбрать достойного вождя из своей среды, переступив через личные амбиции в пользу общих интересов, местоблюстители решили обратиться за помощью к внуку Гостомысла.

Взвешено было всё: принадлежность Рюрика к роду Славена, шаткость его власти на отвоёванных отцовских землях, ну, и, не в последнюю очередь, громкая военная слава и ореол героя… Можно сделать ещё одно предположение, что судьбу Рюрика в Новгороде достаточно внимательно отслеживали, поскольку делегация новгородцев точно знала куда плыть и где его искать.

В. Васнецов «Прибытие варягов».

И Рюрик на зов явился. Причём, вместо погибшего Харальда с собой на Русь он привёл невесть откуда взявшихся двух других братьев – Трувора и Синеуса. Их происхождением мы обязаны безграмотности автора «Повести временных лет», который не сумел правильно перевести словосочетания sine hus – его родственники и thru voring – его дружинники. Под «родственниками» понимать здесь надо, скорее всего, единокровных Рюрику ободритов; а под «дружинниками» – последовавших за своим командиром варягов других национальностей.

По «канонизированной» датировке приход варягов на Русь случился в 862 году. Рюрику в это время было никак не меньше 54 лет. Однако, энергии ему было не занимать. В Новгород старый морской волк не пошёл – свою ставку он сделал поближе к морю, в Ладоге. А гипотетических братьев распределил – «Синеуса» в Белоозеро, а «Трувора» в Изборск. Одного взгляда на карту достаточно чтобы понять насколько грамотно Рюрик распределил силы. Ладога была начальным пунктом пути «из варяг в греки». Изборск контролировал дороги с запада – сухопутную из Эстонии и водную по Чудскому озеру и реке Великой. А Белоозеро запирало выход на Волгу и в Хазарский каганат.

Появление Рюрика тотчас дало ощутимые результаты: после его прихода больше ни одного набега викингов на Русь не было, хотя остальную Европу они продолжали донимать так, что там родилась молитва «Упаси нас, Господи, от гнева норманнов». Обезопасив границы, Рюрик выкорчевал сепаратистские настроения в племенах, входивших в новгородскую коалицию, в которых после смерти Гостомысла началось самостийное брожение и раздавил оппозицию: «В лето 6372 [864 г.] оскорбишася Новгородци, глаголюще: «Яко быти нам рабом, и много зла всячески пострадати от Рюрика и от рода его». Того же лета уби Рюрик Вадима Храброго, и иных многих изби Новгородцев съветников его» («Повесть временных лет»). Последнее и неудивительно – командир пиратского драккара, привыкший к непререкаемому единовластию, просто органически не смог бы переносить вечевые дискуссии по поводу своих приказов в лучших традициях демократического словоблудия.

А должным образом «укрепив вертикаль власти» внутри своих владений, Рюрик приступил к их планомерному расширению. Если делегацию с просьбой придти на княжение слали за море словене, кривичи, чудь и весь, то уже через два года этот список пополняют западно-двинские кривичи, меря и мурома. Граница владений Рюрика проходит уже по городам Полоцк, Ростов, Муром. Последний факт особо примечателен: Муром был данником Хазарского каганата, получается, что Рюрик попросту отобрал этот город у хазар. А своих ставленников Аскольда и Дира Рюрик посылает наместниками ни куда-нибудь, а в сам Киев! То есть, самое многочисленное и «продвинутое» восточно-славянское племя поляне тоже каким-то образом признали свою зависимость от нового новгородского правителя.

В средние века «Великого князя Рюрика» представляли таким.

В западных, в частности в германских хрониках, имя Рюрика в последний раз упоминается в 873-875 годах, когда тот приезжает на переговоры с Карлом Лысым, Людовиком Немецким и Карлом Смелым. Наши, страдающие чувством национальной неполноценности, историки (Г.В. Вернадский, например) считают, что перед смертью он ездил к германским императорам хлопотать за свой лен во Фрисланде. Опровергнуть их не могу – не достаёт у меня фактов – но что-то как-то вызывает у меня сомнения, что правитель огромной державы попёрся за море унижаться из-за клочка неплодородной земли в Ютландии. Учитывая масштаб личности Рюрика предположу только, что это был разговор равного с равными на какие-то глобальные темы.

Умер Рюрик, согласно «Повести временных лет», в 879 году. Он имел несколько жен, из которых судьбоносную роль в нашей истории сыграла «урманская» (норвежская) княжна Ефанда. Именно она родила сына, которого Рюрик назначил своим наследником. Настоящее его имя мы не знаем, в нашу историю он вошёл под прозвищем Ингвар – младший, которое в русские летописи внесли в искажённой форме – Игорь.

Поскольку на момент смерти Рюрика Игорь был «детеск вельми», регентом при нём Рюрик сделал брата Ефанды Одду. Одда занимал должность командира дружины, которая по-норвежски звучала как хельги. Это слово русские летописцы примут за имя и запишут как Олег. А мы благодаря Александру Сергеевичу будем называть его ещё и Вещим.

И. Глазунов «Олег и Игорь».

Это уже фактически посмертное деяние Рюрика тоже прекрасно характеризует его и как политика, и как человека. Норвежец Одда-Олег оказался не только прекрасным воспитателем будущего князя Игоря, но и одним из лучших правителей Руси на том отрезке её истории.

Вот такая бурная, дух захватывающая биография! Биография полная звона мечей, свиста стрел, солёных морских брызг… Как видите, кроме В.И. Меркулова никто ничего не забыл. Ему, забывчивому такому, порекомендовать можно две вещи. Во-первых, таблетки «Циннаризин» по одной два раза в день. А, во-вторых, заняться чем-нибудь таким, где хорошая память не требуется… Например, в дворники пойти…