Весной 1920 года золотой запас России, попавший в руки Колчака, был изъят у «Верховного правителя России». Золото решено было отправить в Казань. Шифровка, направленная Сибирскому ревкому и Реввоенсовету 5-й армии гласила: «Город Москва, 20 апреля 1920 года. Все золото двух поездах, прибавив имеющееся в Омске, немедленно отправьте с безусловно надежной достаточной военной охраной Казань для передачи на хранение кладовых Губфинотдела. Предсовнаркома — Ленин»[1]. 3 мая золото было доставлено по месту назначения, в Казанский Народный банк.
... «Золотая эпопея» началась в 1915 году, когда немцы заняли Прибалтику, и царское правительство решило отправить золотой запас в глубокий тыл, в Казань. Отправлена была только небольшая часть золотого запаса. В январе 1918 года уже правительство РСФСР, из-за опасности прорыва Германией Западного фронта, переправило золото из банковских хранилищ Петрограда, Москвы, Самары и Тамбова в Казань. Однако в мае 1918 года небезопасно стало и в Казани, когда объединенные силы подполковника Каппеля, белочехов и эсеров вплотную подошли к городу. Было решено подготовить золото к эвакуации. Но куда? Назынались различные адреса: Нижний Новгород, Пермь, Вятка, Москва, Коломна[2].
5 августа удалось вывезти на машинах 100 ящиков золота, а на следующий день начался штурм Казани[3]. Два дня отчаянно сопротивлялись рабочие дружины и 5-й Латышский полк, потерявший в ходе боев две трети личного состава. За проявленное мужество полк первым в Красной Армии был награжден почетным Красным Знаменем. 7 августа Казань пала, и золото оказалось в руках нападавших.
Через неделю два парохода с золотом пришли в Самару. Местная газета сообщала: «Весь российский золотой запас в наших руках, а также платина, серебро и иные ценности. Общая стоимость оценивается в 6,5 млрд. руб»[4]. Вскоре фронтовая обстановка резко изменилась. Отступая под натиском Красной Армии, белогвардейцы решили эвакуировать золото в Уфу. На пути следования золото нещадно расхищалось. Министр эсеровского правительства Веденяпин «израсходовал» 5 млн. руб., а начальник контрразведки белых, подполковник Солодовников, украл 6 пудов[5].
Наконец, золото оказалось в руках адмирала А.В. Колчака, который использовал его на покупку оружия и обмундирования. Всего было продано 3232 пуда золота, в том числе в мае 1919 года — 126 пудов во Францию и 516 пудов в Англию, в июне 1919 года — 698 пудов в Англию и Францию, и 140 пудов в Японию, в августе 1919 года — 502 пуда в Японию, в сентябре 1919 года — 500 пудов в Японию, 750 пудов во Францию[6].
В июле 1919 года Колчак отправил за границу золота на сумму 125 млн. руб., а 8 сентября — очередную партию золота: 22 ящика со слитками золота, 9 ящиков золотых полос, 7 ящиков с кружками, 34 ящика, с разными ценностями Монетного двора и Горного института и Главной палаты мер и весов, а всего на сумму около 4 млн. руб. золотом.
Через десять дней во Владивосток ушла очередная партия золота — 722 ящика. Это золото перехватил на станции Чита походный атаман, генерал-майор Семенов. Часть захваченного золота Семенов истратил на закупку вооружения для своей армии, а с 33 млн. золотых рублей бежал к японцам, которые присвоили золото, взяв его на «временное хранение»[7].
Золото разворовывалось при транспортировке, во время погрузочно-разгрузочных работ. Нижними чинами белой армии было похищено 410 золотых рублей, офицерами около 2-х тонн. Вместе с отступающим Колчаком золото покатилось в Иркутск. Стремясь любой ценой прорваться во Владивосток, белочехи заключили с партизанами соглашение о нейтралитете, обязуясь не выступать на стороне Колчака. Заволновались союзники, страны Антанты: Англия, Франция, США, стремясь, в конечном итоге, овладеть русским золотом. В январе 1920 года Колчак начал передачу поезда с государственными ценностями под охрану чехословацкой вооруженной силы. Союзники вынудили Колчака сложить с себя титул «Верховного Главнокомандующего» в пользу генерала Деникина. Финансовый агент Деникина писал: «Необходимо немедленно вывезти золото за границу». Под охраной белочехов золото медленно продвигалось к Иркутску. Партизаны предъявили ультиматум: «Не дадим угля, пока по выдадите Колчака и золото»[8].
Из Черемхова эшелон сопровождала совместная охрана партизан и белочехов. Министр финансов Колчака Бурышкин добивался того, чтобы чехи передали золото под охрану американцев, для этого он поручил бывшему послу России в США Бахметьеву выяснить, на каких условиях Америка примет на хранение русское золото. Ответ последовал незамедлительно: «Американское правительство готово принять золото на хранение, но не берет на себя доставку золота во Владивосток. Провоз до моря должны обеспечить чехи. Формула хранения золота передана на рассмотрение президента <...>»[9]. 27 декабря 1919 года в Иркутске вспыхнуло вооруженное восстание, которое увенчалось успехом. В Иркутске сложилось двоевластие: Иркутском управляли большевики и Политцентр (меньшевики и эсеры). Главный координатор союзников, генерал Жанен, решил сначала отдать золото Политцентру, затем — японцам. Но белочехи приказ о передаче золота не выполнили: они не верили ни японцам, ни Политцентру. 15 января 1920 года «золотой эшелон» прибыл на станцию Иркутск-1. В одном из вагонов находился адмирал Колчак. Развернулась борьба за обладание золотом. Колчак уже никого не интересовал. Как писали большевики главе иностранной миссии стран Антанты генералу Жанену: «Де-юре, вы спасаете Колчака от позорного плена, а де-факто, захватываете русский золотой запас, ибо последний для вас гораздо интереснее и дороже <...>»[10]. Колчак был выдан Иркутскому революционному правительству. Во время ареста адмирала в его вагоне обнаружили 7 млн. руб., 100 кг золота и мешок бриллиантов.
В начале февраля под Иркутском были разгромлены отряды генерала Каппеля, а 7 февраля расстреляли Колчака. Расстрелу адмирала Колчака предшествовали следующие события. Живой Колчак оставался знаменем белого движения. Его хотели вывезти из Иркутска в тыл и предать революционному суду, но оперативная обстановка резко изменилась. 6 февраля генерал Войцеховский вплотную подошел к Иркутску и вел бои у станции Иннокентьевской. С падением Иннокентьевской ему открывалась прямая дорога на Иркутск. Войцеховский потребовал от Иркутского Ревкома выдачи Колчака и Пепеляева, в противном случае он грозился разрушить Иркутск артиллерией. В самом городе готовилось вооруженное восстание белых офицеров. Исходя из этих факторов, военно-революционный комитет принял постановление №27, которое было опубликовано 7 февраля 1920 года: «В городе существует тайная организация, ставящая целью освобождение одного из тягчайших преступников против трудящихся Колчака и его сподвижников. Восстание это, безусловно, обречено на полный неуспех, тем не менее, может повлечь за собой еще ряд невинных жертв и вызвать стихийный порыв мести со стороны возмущенных масс, не желающих допустить повторения такой попытки. Обязанный предупредить эти бесцельные жертвы и не допустить город до ужасов гражданской войны, а равно, основываясь на данных следственного материала и постановления Совнаркома РСФСР, объявившего Колчака и его правительство вне закона, Иркутский Военно-революционный комитет постановил: бывшего «верховного» правителя — адмирала Колчака и бывшего председателя Совета министров Пепеляева — расстрелять. Лучше казнь двух преступников, давно достойных смерти, чем сотня невинных жертв»[11]. Выполнить постановление ВРК поручили председателю следственной комиссии Чудновскому. Глубокой морозной ночью адмирал Колчак и генерал Пепеляев были расстреляны, а их тела сброшены в Ангару[12].
После устранения Колчака большевики и белочехи подписали соглашение, согласно которому большевики обеспечивали и гарантировали беспрепятственный проезд чехословацких войск на восток. Чехи обязывались передать золото Иркутскому ревкому при отходе последнего эшелона с войсками. В боевых столкновениях с наступающей Красной Армией белочехи терпели поражения, поэтому они стали более сговорчивыми и хотели только одного — быстрее эвакуироваться. Когда французский генерал Жанен попытался напомнить о своем приказе «о передаче золота японцам», чехословацкий генерал Сыровой раздраженно ответил: «Передача золота японцам, а не русским, вызовет такое возмущение всего русского населения, что наша армия от Иркутска до Тайшета очутится в сплошном огне»[13]. 4 марта 1920 года последний чехословацкий эшелон ушел из Иркутска, и золото поступило под охрану Военно-революционного комитета.
22 марта была завершена работа по формированию «золотого эшелона» и его охраны. Начальником поезда был назначен сотрудник ВЧК 5-й армии Л. Косухин, главным финансовым контролером 11. Казановский, а его заместителем — рязанец Михаил Гайский. Охрана поезда осуществлялась тремя батальонами 262-го Красноуфимского полка. Во второй половине дня состав покинул Иркутск.
Движение поезда должно было осуществляться согласно инструкции: «Следование поезда с золотым запасом таково: впереди идет указанный эшелон с ротой охраны до 150 человек. Во время движения на крышах вагонов, на задних тормозах и на паровозе находятся часовые, а во время стоянок — часовые у вагонов, впереди пулемет с командой и патруль около поезда. Через пролет от поезда с золотым запасом следует поезд с остальной охраной и последний догоняет первый для смены караула. Бойцам охраны запрещено вести какие-либо разговоры с посторонними и т. п. В таком положении находится охрана поезда»[14].
Для усиления огневой мощи на платформу поставили два пулемета, на самом паровозе — прожекторные установки. Двигались очень медленно, подолгу простаивали из-за разрушенных мостов. На сильном морозе и обжигающем ветру укладывали рельсы прямо на речной лед. Весь состав, двадцать шесть вагонов, перекатывали по одному вагону вручную. Бойцы охраны отбивали постоянные попытки бандформирований захватить золотой запас.
В апреле месяце охрана поезда была заменена 1-м Интернациональным полком. Полк состоял из людей разных национальностей: австрийцев, немцев, украинцев, русских, чехов, венгров. Командовал полком бывший штабс-капитан австро-венгерской армии венгр, Иштван Варга. Полк был обмундирован в польскую светло-серую форму, но красные нашивки и звезды обозначали принадлежность к Красной Армии. В связи с тем, что к эшелону присоединили вагоны с омским золотом, установили дополнительно пулеметы и усилили охрану. В Москву отправили телеграмму такого содержания: «Из Омска, Кремль, товарищу Ленину. 21 апреля, 19 час. 45 мин. Вне очереди, срочно. Эшелон особой важности № 10950 вышел из Омска 21 апреля 20 часов московскому времени на запад»[15]. Чем ближе приближался «золотой эшелон» к своему конечному пункту, тем сильнее возрастало напряжение. Участились случаи нападения на поезд, особенно по ночам. Бойцы охраны буквально валились с ног от напряжения и хронического недосыпания. Тяжесть «золотого эшелона» не выдерживали мосты и полотно железной дороги. Под Самарой было совершено последнее ночное нападение на поезд.
В начале мая 1920 года эшелон прибыл в Казань. Четыре дня продолжалась выгрузка золота. Контроль, сдачу и приемку осуществляли Косухин, Казановский, Гайский и представители Рабоче-крестьянской инспекции Казани. По окончании всех работ был составлен приемо-сдаточный акт. Разгрузка вагонов на станции Казань и приемка ящиков с золотом началась утром 4 мая 1920 года. При наружном осмотре каждого вагона все имеющиеся на вагонах пломбы, замки, затворы, а равно стенки, крыши и дно вагонов, оказались в полной исправности. Количество ящиков с золотом в вагонах оказалось в полном соответствии. Разгрузка вагонов продолжалась в течение четырех дней и закончилась 7 мая 1920 года в 10 часов вечера. Ящики с золотом были уложены в двух кладовых Народного банка: 4474 ящика — в так называемой золотой кладовой и 2341 ящик — в серебряной кладовой[16]. После выгрузки собрали и просеяли вагонную пыль и нашли еще крупинки золота, которые тоже сдали в банк.
За выполнение спецзадания бойцы охраны получили дополнительные продовольственные пайки и новое обмундирование. Почтив память погибших участников «золотой эпопеи», главные действующие лица разъехались по разным местам, а Михаил Акимович Гайский — в Рязанскую губернию, в город Касимов, где длительное время работал врачом[17] и где скончался в 1967 году.
Источник: "Легенды Рязанского края", В.Семин.
Примечания:
1. Кладт А. Кондратьев В. Быль о "золотом эшелоне". М., 1966. С. 4.17. Семин В. Золотой запас России // Рязанский историк. 2007. № 6. С. 77-80.
Ссылки:
[1] https://62info.ru/system/files/images/user_images/u120/doc.jpg